Собрание сочинений в 50 томах. Том 4. Королева Марго

— Но, ваше величество, — возразил де Муи, — когда вы отказывались от короны, вы же могли подать мне знак. Тогда бы я не пришел в полное отчаяние, не считал бы все потерянным!

— Эх, святая пятница! — воскликнул Генрих. — Если он подслушивал, то мог и подглядывать, а погубить себя можно не только словом, но и знаком! Послушайте, де Муи, — продолжал король, оглядываясь, — даже сейчас, сидя с вами рядом, сдвинув стулья, я все же опасаюсь, не слышат ли меня другие. Де Муи, повтори мне свои предложения.

— Ваше величество, — в отчаянии воскликнул де Муи, — теперь я уже связан с герцогом Алансонским!

Маргарита с досадой всплеснула прекрасными руками:

— Значит, слишком поздно?!

— Наоборот, — прошептал Генрих, — поймите, что в этом нам покровительствует сам Бог. Де Муи, продолжай свою связь с герцогом Франсуа, ибо он будет спасением для всех нас. Неужели ты воображаешь, что целость ваших голов обеспечит король Наваррский? Наоборот, из-за меня вас перебьют всех до одного и по малейшему подозрению. А принц Французский — совсем другое дело! Добудь улики его участия, потребуй от него гарантий; я вижу, ты простак: сам ты готов рисковать головой, а ему готов поверить на слово!

— О сир! Поверьте мне, в его объятия меня толкнули лишь отчаяние из-за вашего отказа и страх, что герцог владеет нашей тайной.

— Владей и ты своею, де Муи, это уже зависит от тебя. К чему он стремится? Стать королем Наварры? Обещай ему корону. Чего он хочет? Покинуть здешний двор? Предоставь ему возможность бежать отсюда. Работай для него так, как если б ты работал для меня, действуй этим щитом так, чтобы все удары, которые нам будут наносить, отражал он. Когда настанет время удирать отсюда, мы удерем оба; когда настанет время царствовать и драться, я буду царствовать один.

— Остерегайтесь герцога, — прибавила Маргарита, — он человек темный и проницательный, не знающий ни чувства ненависти, ни чувства дружбы, способный в любое время отнестись к друзьям, как к врагам, и к врагам, как к друзьям.

— Он ждет вас, де Муи? — спросил Генрих.

— Да, ваше величество.

— Где?

— В комнате его дворян.

— В котором часу?

— В полночь.

— Еще нет одиннадцати, — сказал Генрих, — но не надо терять времени. Идите, де Муи.

— Месье, вы дали нам честное слово, — заметила Маргарита.

— О, мадам! — сказал Генрих с тем доверием, которое он так хорошо умел оказывать определенным лицам в определенных обстоятельствах. — С де Муи о таких вещах не говорят.

— Вы правы, сир, — ответил молодой человек, — но мне необходимо ваше слово, так как я должен сказать нашим вождям, что вы мне его дали. Ведь вы же не католик, нет?

Генрих пожал плечами.

— Вы не отказываетесь от наваррского престола?

— Я не отказываюсь ни от какого престола, де Муи, но оставляю за собой право выбрать лучший, то есть такой, который больше подойдет и мне, и вам.

— А если за это время ваше величество арестуют, вы обещаете ничего не выдавать, даже в том случае, если не посчитаются с вашим королевским званием и подвергнут пытке?

— Клянусь Богом, де Муи!

— Еще одно слово, сир: как я буду встречаться с вами?

— С завтрашнего дня у вас будет ключ от моей комнаты; вы будете приходить туда всякий раз, когда найдете нужным, в любой час; а уж дело герцога Алансонского отвечать за ваши появления в Лувре. Теперь поднимитесь наверх по маленькой лесенке, я вас провожу; а в это время королева приведет сюда другой вишневый плащ, недавно заходивший в ее переднюю. Не надо, чтобы вас с ним стали различать и знали, что вас двое, — верно, де Муи? Верно, мадам?

Генрих со смехом произнес последние слова, поглядывая на Маргариту.

— Да, — ответила она невозмутимо, — тем более что граф Ла Моль состоит при моем брате герцоге.

— Так постарайтесь перетянуть его на нашу сторону, мадам, — самым серьезным тоном сказал Генрих. — Не жалейте ни золота, ни обещаний. Все мои сокровища к его услугам.

— Раз это ваше желание, — ответила Маргарита с улыбкой, свойственной лишь женщинам Боккаччо, — я приложу все свои силы, чтобы его исполнить.

— Отлично, мадам, отлично! А вы, де Муи, идите к герцогу, опутайте его.

VIII МАРГАРИТА

Пока шел разговор между Генрихом, де Муи и Маргаритой, Ла Моль и Коконнас стояли на часах у двери, Л а Моль — немного грустный, Коконнас — слегка встревоженный.

У Ла Моля было время поразмыслить, Коконнас ему помог.

— Что ты обо всем этом думаешь? — спросил Ла Моль.

— Я думаю, — отвечал пьемонтец, — что все это — дворцовая интрига.

— А если придется, ты примешь в ней участие?

— Дорогой мой, — отвечал Коконнас, — послушай внимательно, что я тебе скажу, и постарайся извлечь из этого пользу. Во всех этих интригах всяких принцев, во всех этих королевских кознях мы можем, и в особенности мы, только промелькнуть, как тени; там, где король Наваррский потеряет кусок пера от своей шляпы, а герцог Алансонский — пряжку от плаща, мы потеряем жизнь. Для королевы ты лишь прихоть, а королева для тебя — только мечта, не больше. Сложи голову за любовь, но не за политику.