Собрание сочинений в 50 томах. Том 4. Королева Марго

— Я прибыл из Экса с письмом от д’Ориака, губернатора Прованса. Письмо адресовано королю Наваррскому и заключает в себе важные и спешные известия… Каким образом я мог бы передать это письмо? Как мне пройти в Лувр?

— Пройти-то в Лувр очень легко, — ответил де Муи, — только я боюсь, что король Наваррский сейчас очень занят и не сможет вас принять. Но все равно, если хотите, пойдемте со мной, и я доведу вас до его покоев. Остальное уж зависит от вас.

— Тысячу благодарностей!

— Идите за мной, — сказал де Муи.

Де Муи спешился, бросил поводья своему лакею, подошел к решетке, назвал себя часовому, провел Ла Моля в замок и, отворив дверь в покои короля Наваррского, сказал:

— Входите и узнавайте сами.

Затем поклонился Ла Молю и вышел.

Оставшись в одиночестве, Ла Моль огляделся.

Передняя была пуста, одна из внутренних дверей была открыта.

Ла Моль сделал несколько шагов и очутился в коридоре. Он стучал и звал, но никто не отзывался. Полнейшая тишина царила в этой части Лувра.

" А мне еще говорили про строгий этикет! — подумал он. — По этому дворцу можно разгуливать, как по городской площади".

Он позвал еще раз, но столь же безуспешно, что и раньше.

"Ну что же, пойдем прямо, — подумал он, — в конце концов встречу же я кого-нибудь".

Ла Моль направился по коридору, все больше погружаясь в темноту, как вдруг в противоположном конце раскрылась дверь, на пороге появились два пажа с двусвечниками и осветили фигуру выходившей дамы, величавой и замечательно красивой.

Свет упал прямо на Л а Моля, который тут же замер на месте.

Дама, увидев Ла Моля, тоже остановилась.

— Месье, что вам угодно? — спросила она, и голос ее показался молодому человеку прелестной музыкой.

— О мадам, прошу извинить меня, — сказал Ла Моль, потупив взор, — господин де Муи проводил меня сюда и ушел, а у меня письмо для короля Наваррского.

— Его величества здесь нет; мне кажется, он у своего шурина. Но в его отсутствие вы можете передать письмо королеве…

— Да, конечно, если бы кто-нибудь соблаговолил представить меня ей.

— Вы перед ней, месье.

— Как?! — воскликнул Л а Моль.

— Я королева Наваррская, — ответила Маргарита.

На лице Ла Моля вдруг появилось такое выражение растерянности и испуга, что королева улыбнулась:

— Месье, говорите поскорее, меня ждут у королевы-матери.

— О ваше величество, если вас ждут, то разрешите мне удалиться — сейчас я не в силах говорить. Я не могу собраться с мыслями — я вами просто ослеплен. Я уже не мыслю, а только любуюсь.

Во всем обаянии прелести и красоты Маргарита подошла к молодому человеку, действовавшему, помимо своей воли, не хуже утонченного придворного льстеца.

— Месье, придите в себя, — сказала она. — Я подожду, и меня тоже подождут.

— О, простите мне, ваше величество, что я с самого начала не приветствовал вас со всей почтительностью, которую вы вправе ожидать от одного из ваших покорнейших слуг, но…

— …но, — подхватила Маргарита, — вы приняли меня за одну из моих придворных дам.

— Нет, ваше величество, — за призрак красавицы Дианы де Пуатье. Мне говорили, что он появляется в Лувре.

— О, теперь я за вас не беспокоюсь — вы сделаете карьеру при дворе. Вы говорите, у вас есть письмо для короля? Сейчас вам с ним не увидеться. Но все равно — где письмо? Я передам… Только, прошу вас, поскорее.

В один миг Ла Моль распустил шнурки своего колета и вынул из-за пазухи письмо, завернутое в шелк.

Маргарита взяла письмо.

— Вы господин де Ла Моль? — спросила она.

— Да, ваше величество. Боже мой! Откуда мне такое счастье, что вашему величеству известно мое имя?

— Я слышала, как его упоминали и король, мой муж, и брат мой, герцог Алансонский. Я знаю, что вас ждут.

Королева спрятала за тугой от вышивок и алмазных украшений корсаж письмо, только что лежавшее за колетом молодого человека и еще теплое от тепла его груди. Ла Моль жадным взглядом следил за каждым движением Маргариты.

— Теперь спуститесь в галерею и ждите там, пока к вам не придут от короля Наваррского или герцога Алансонского. Мой паж проводит вас.

Отдав это распоряжение, Маргарита проследовала дальше. Ла Моль встал к стене, но коридор оказался слишком узок, а фижмы королевы Наваррской так широки, что ее шелковое платье коснулось молодого человека, и в то же время аромат терпких духов заполнил все пространство, где она прошла.

Л а Моль вздрогнул всем телом и, чувствуя, что сейчас упадет, прислонился к стене.

Маргарита исчезла, как видение.

— Месье, вы идете? — спросил паж, которому было поручено проводить Ла Моля в нижнюю галерею.

— Да, да! — восторженно воскликнул Ла Моль, видя, что паж указывает рукой в том направлении, в каком проследовала королева Маргарита: он надеялся нагнать ее и еще раз увидеть.

В самом деле, выйдя на лестницу, он заметил королеву, уже спустившуюся в нижний этаж: случайно или на звук шагов Маргарита подняла голову, и он увидел ее еще раз.

— О, это не простая смертная, а богиня, — прошептал Л а Моль, — и, как сказал Вергилий Марон: "Et vera incessu patuit dea"[1].

— Что же вы? — спросил паж.

— Иду, иду, простите, — отвечал Ла Моль.