В результате безудержной идеологической кампании журнал «Ленинград» был закрыт, «Звезда» «укреплена» новыми кадрами, а Зощенко (как и Ахматова) стал литературным изгоем и так и не смог вернуться к нормальной литературной деятельности.
Подробнее об исторических обстоятельствах публикации рассказа см.: «Писатель с перепуганной душой — это уже потеря квалификации» / Публ. Ю. В. Томашевского // Дружба народов. 1988. № 3. С. 171–178; Сарнов Б., Чуковская Е. Случай Зощенко // Юность. 1988. № 8. С. 69–74.
О творческой истории и разных редакциях текста см. УГ. С. 651–655; Приключения обезьяны. Черновая машинопись с авторской правкой / Публ. Н. А. Грозновой // Мат 2. С. 88–99.
Восп. — Вспоминая Михаила Зощенко / Сост. и подг. текста Ю. В. Томашевского. Л.: Художественная литература, 1990.
ИП —
Лицо и маска — Лицо и маска Михаила Зощенко / Сост. и публ. Ю. В. Томашевского. М.: Олимп — ППП, 1994.
Летопись — Хронологическая канва жизни и творчества Михаила Зощенко / Сост. Ю. В. Томашевский // Лицо и маска. С. 340–365.
Мат 1 — Михаил Зощенко: Материалы к творческой биографии. Кн. 1. СПб.: Наука, 1997.
Мат 2 — Михаил Зощенко: Материалы к творческой биографии. Кн. 2. СПб.: Наука, 2001.
Мат 3 — Михаил Зощенко: Материалы к творческой биографии. Кн. 3. СПб.: Наука, 2002.
Рассказы 1937–1938 —
Рассказы 1940–1945 —
Рассказы 1959 —
СС 6 —
СС 3 —
УГ —
Том 7. Перед восходом солнца. Рассказы и фельетоны, 1947–1956
Перед восходом солнца
Предисловие
Э
ту книгу я задумал очень давно. Сразу после того, как выпустил в свет мою «Возвращенную молодость».Почти десять лет я собирал материалы для этой новой книги. И выжидал спокойного года, чтоб в тиши моего кабинета засесть за работу.
Но этого не случилось.
Напротив. Немецкие бомбы дважды падали вблизи моих материалов. Известкой и кирпичами был засыпан портфель, в котором находились мои рукописи. Уже пламя огня лизало их. И я поражаюсь, как случилось, что они сохранились.
Собранный материал летел со мной на самолете через немецкий фронт из окруженного Ленинграда.
Я взял с собой двадцать тяжелых тетрадей. Чтобы убавить их вес, я оторвал коленкоровые переплеты. И все же они весили около восьми килограммов из двенадцати килограммов багажа, принятого самолетом. И был момент, когда я просто горевал, что взял этот хлам вместо теплых подштанников и лишней пары сапог.
Однако любовь к литературе восторжествовала. Я примирился с моей несчастной участью.
В черном рваном портфеле я привез мои рукописи в Среднюю Азию, в благословенный отныне город Алма-Ата.
Весь год я был занят здесь писанием различных сценариев на темы, нужные в дни Великой Отечественной войны.
Привезенный же материал я держал в деревянной кушетке, на которой спал.
По временам я поднимал верх моей кушетки. Там, на фанерном дне, покоились двадцать моих тетрадей рядом с мешком сухарей, которые я заготовил по ленинградской привычке.
Я перелистывал эти тетради, горько сожалея, что не пришло время приняться за эту работу, столь, казалось, ненужную сейчас, столь отдаленную от войны, от грохота пушек и визга снарядов.
— Ничего, — говорил я сам себе, — тотчас по окончании войны я примусь за эту работу.
Я снова укладывал мои тетради на дно кушетки. И, лежа на ней, прикидывал в своем уме, когда, по-моему, может закончиться война. Выходило, что не очень скоро. Но когда — вот этого я установить не решался.
«Однако почему же не пришло время взяться за эту мою работу? — как-то подумал я. — Ведь мои материалы говорят о торжестве человеческого разума, о науке, о прогрессе сознания! Моя работа опровергает „философию“ фашизма, которая говорит, что сознание приносит людям неисчислимые беды, что человеческое счастье — в возврате к варварству, к дикости, в отказе от цивилизации. Ведь об этом более интересно прочитать сейчас, чем когда-либо в дальнейшем».
В августе 1942 года я положил мои рукописи на стол и, не дожидаясь окончания войны, приступил к работе.
I. Пролог
Д
есять лет назад я написал мою повесть под названием «Возвращенная молодость».