Собрание сочинений. В 9 т. Т. 6. Стальные солдаты. Страницы из жизни Сталина

Но собеседник помолчал еще некоторое время: Сталин привык так сосредотачиваться. В уме он раскладывал по порядку все моменты встречи.

— Я прибыл на встрэчу… по вашему прэдложению, герр Гитлер, — начал он. — И навэрное, стоит обсудыть только самоэ важьноэ… Во-пэрвых, вопрос о Прибалтыке. Ми нэ мэщяли вам занят Полшю, и я с досадой припоминаю столкновэныя нащих войск. Выновники этого уже наказаны. Я думаю., такие столкновэныя нэ повторятса… Прыбалтыка же в любом случае будэт занята нашими войсками. Это зэмли, прынадлэжявшие Россыи эще при Иване Грозном и Петре Великом… Народ сам установыт там совэтскую власт. И это уже фактычески произошло..

Во-вторых… Ви, господын Гитлэр, должьны ясно прэдставыт, что эсли Франция и Англия двинут свои войска., на Гэрманию, ми сможем., по пакту оказыват вам лыщь сырьэвую помощ, но нэ помощ… оружыэм… Нащя армыя эще толко начала пэрэвооруженые. На это нужьны рэсурсы, промышлэнноэ оборудованые. Дэньгы… Со всем названным у нас., сложьно… (Лгал, лгал: армия уже была готова к удару..) К тому жэ ми нэ нападющая дэржява… Ми хотэли бы имэт прочный мир… Хатэлы бы имэт полную гарантыю, чьто Гэрманыя нэ вмэщяет нас в конфликт..

Трэтий вопрос… Нашэ отношеныэ з Фынляндыэй. Я нэ скрою… Ми хатым вэрнут Фындляндыю в состав СССР. Вэд ви знаэтэ, чьто Фынляндыя била в составэ Россыи с 1767 года. Добрая чэтверт, эсли нэ трэт, насэлэныя там — русские… Ми можэм гаратыроват Фынляндыи автономыю, как и ранще, но в прэдэлах нашего Союза… — Сталин приостановился. — И здэс я такжэ хотэл имет полную гарантыю ващего… нэвмэщатэльства.

Гитлер молчал. И тогда Сталин добавил:

— В послэднэм случаэ… Ми можэм помоч вам., боэпрыпасами. И эще… Я хотэл бы понят… Почэму ви нэ наступаэте на Францыю… Вэд война объявлэна?

Гитлер едва заметно усмехнулся:

— Но французы, похоже, склонны не воевать из-за Польши. Они очень любят вкусно кушать, любят резвиться с девками, и они, как я понял, ждут, что мы их вообще не тронем. Они испытывают МОЕ терпение! — глаза Гитлера холодно блеснули. — Да… Я вообще хотел бы с удовольствием заключить с ними мир, не нагнетая военной истерии. Я готов сделать это хоть сейчас. Мир нужен мне и с Англией. Представьте… Я симпатизирую этой стране. Будь там не эти дураки у власти, они давно и с радостью заключили бы мир со МНОЙ! Ведь я предлагал им и предлагаю сейчас вывести все свои войска из Польши, оставив нам лишь немецкий Данциг и коридор с Восточной Пруссией. Я до сих пор не понимаю ни Чемберлена, ни Черчилля, ни Даладье. Что им нужно? Поляки — наглая нация, которая не хотела понять, что Германия не намерена терпеть унижение своих соотечественников. И вообще, вы сами видите: у меня не было и нет никаких иных целей, кроме собирания немецких земель… Также, как и у вас, — собирание земель России?

Гитлер говорил с пафосом, и переводчик едва успевал за ним.

— Но раз Франция и Англия решили воевать — они войну получат. Благодаря дружбе с вами, с Россией, мы можем позволить себе их наказать. При этом я еще раз заявляю: я готов подписать мир и уйти из Польши на указанных мной условиях!

Голубые глаза светились как будто абсолютной искренностью.

— Господын Гитлер… Могу ли я задать Вам эще одын… откровэнный вопрос? — начал Сталин и посмотрел на переводчика.

Сталин знал немецкий язык, учил его даже в ссылках, но знал не настолько, чтобы свободно объясняться, как Ленин, Крупская, Троцкий, Зиновьев, Бухарин; у тех язык был считай что родной с детства. Именно из-за Старика и его окружения Сталин продолжал тайно учить язык. Но катастрофически не хватало времени, работа съедала все, и он бросил планомерное овладение немецким так же, как занятия философией с этим путаником Стэном, оказавшимся еще и троцкистом… Хотя изучение «дейч» все-таки время от времени возобновлялось, и сейчас Сталин с удовлетворением отметил, что понимает многое, особенно переводчика, потому что фюрер говорил на баварском, точнее, австрийском диалекте, с которым Гитлер и сам старался справиться, занимался с логопедами — и опять как Сталин, который тоже пытался избавиться от своего «кавказского».

— Одын вопрос, — повторил он.