Собрание сочинений в десяти томах. Том 10. Публицистика

Сборке и установке кессонов, обычно весящих до ста тысяч пудов, предшествует трудная борьба с водою, - сооружение временных, заградительных стен, что обходится чрезвычайно дорого.

Волховстрой решил обойти этот расход. Сделано это было весьма остроумно и необыкновенно.

В стороне от места работ, на воде, на особых площадках, построили остовы кессонов из железа, бетона и жидкого стекла, - это уменьшило вес их до двадцати пяти тысяч пудов (приблизительно). Затем построили деревянный плавучий мостовой кран. Мало кто верил в успех этого дела.

Когда кессоны высохли, к ним подплыл кран, зацепил их на цепи и полиспасты и, кряхтя, стал поднимать. Это была тревожная минута. А вдруг и не поднять с площадки двадцатипятитысячный остов? Но вот, между площадкой, на которой лежал кессон, и его основанием появилась трещина в волосок. Подняли еще на четверть - трещина не увеличивается. Жуть! Но оказалось, что вместе с кессоном выпирается облегченная от его тяжести площадка. Наконец, подняли, и кран вместе с кессоном поплыл к плотине. Причалили к быку, взяли с двух берегов дальномерами точку и бросили кессон на дно. Так, один за другим, сбросили на дно Волхова все десять кессонов, не борясь с водой, не затрачивая ни рубля из столь трудно доставаемых денег на обычные подготовительные работы. Точность установки этим, нашим, способом превысила точность кессонных установок в Аугсвилле.

Если вам необходимо свернуть себе шею и сломать ноги, то идите дальше по плотине. Вот - направо - деревянной арочной громадой поднимается ледозащитная стенка. Паровой кран поднимает и опрокидывает на верх ее вагонетки с бетоном. По левую её сторону роется днище бассейна и возводится каменная стена судового канала.

Вот налево - из воды на огромной площади торчат сваи, каркасы, мосты, целые крепостные стены (водозащитные переборки), леса, леса. Внизу, в узких щелях, среди стройки и лесов, дымят и свистят маленькие паровозы, ужом проползают среди этого первородного хаоса поезда груженных камнями вагонеток. Наверху, в сараях, гремят машины, изготовляющие бетон. Бегут с тачками рабочие.

Вдруг заиграли рожки. Люди становятся за вагоны, под навесы. Внизу, в выемке, - ниже уровня Волхова, - двое, в чуйках, возятся около желтенького ящичка с проводами. Вот быстро они отошли за навес. И - ух, трах... Рвануло, и три фонтана камней и щебня взлетели выше лесов.

Это - работы по возведению фундамента станции, турбинных каналов, щита Стенея и углублению русла. Делурийские сланцы правого берега наполовину срыты отвесно. Там пойдут речные суда.

Дно канала пробивается буровыми скважинами. В них под огромным давлением нагнетается цемент с жидким стеклом. Этой смесью зашиваются и цементируются щели в плитняке на дне канала.

У каменистого откоса работает странная машина. Туловище ее - вагон с трубой, из которой валят клубы дыма, внутри пыхтит машина, трещат шестерни. Из вагона высовывается длинный железный нос на цепях. Поперек носа ходит палец вверх, вниз, в стороны. На конце пальца - зубастый ковш величиной с комод.

Вся эта штука называется экскаватор. Я думаю, что она может даже писать стихи. Вот зарычала, повернулась и опустила хобот вниз, в грязь. Хлебнула ковшом из-под низа и пошла скрести вверх по откосу. Захватила каменную глыбу, несколько бревен, пудов двести земли и грязи и удовлетворенно повертывается к платформе рядом стоящего поезда. На платформе лежит камень, высыпаться неудобно. С деликатностью нос отодвигает камень, внизу ковша отваливается челюсть, и на платформу высыпается содержимое. И опять нос поворачивается к откосу, на ковше болтается челюсть, болтается, пришлепывается, и - бухается вниз и ворчит, загребает камни.

Так экскаватор грызет горы, нагружает поезда.

На правой стороне Волхова - городок с улицами и переулками. Центральное место - рабочий клуб с театром, читальней, гимнастической, лекционной и музыкальной залами. Рынок, книжная лавка, школа, баня, столовые, просторные и светлые бараки для рабочих, типография местной газеты, здание управления Волховстроем. В стороне, перенесенные из-под кручи, избы деревеньки. Стоят треноги канатной дороги. Затем - несколько деревянных штуковин, назначения которых мы в точности не могли определить. Говорят, что поставлены для красы. Город на пятнадцать тысяч душ. Все это выросло за два года на пустом месте.

Поучительно зайти в столовую и посмотреть, как едят кессонщики. Дюжий народ: студню фунта полтора; жирных, особо жирных щей сколько влезет; мяса под соусом тарелку - верхом, и на закуску с чаем печенье Жорж Бормана до отказу. Вырабатывают кессонщики пятнадцать и свыше червонцев в месяц.

Одной колбасы вареной в городке выходит ежедневно сто пудов да восемнадцать тысяч французских булок. Из-за Жоржа Бормана постоянные неприятности - не хватает.

На пароходике переезжаете на левую сторону. Два часа ночи. На берегу горит костер, ветер прибивает огонь к земле. Трутся бортами лодки. По пояс в черной летящей воде стоят рыбаки в ушастых шапках и сачками ловят сигов. У огня двое сушат варежки.