Собрание сочинений в девяти томах. Том 5. Льды возвращаются

Однажды я обнаружил в своем почтовом ящике тетрадь с тщательно выполненными чертежами. В ней говорилось о знаменитом древнем сооружении в Англии – Стоунхендже. Рукопись была анонимной, но… убедительной. Безвестный автор, геометрически анализируя план сооружения, воздвигнутого почти четыре тысячи лет назад обитателями Британии (в каменном веке!), обнаружил, что в этом плане заключены все параметры солнечной системы! Невероятно, но достоверно, ибо может быть проверено кем угодно! Откуда люди каменного века, строя свое капище или древнюю обсерваторию, не имея телескопов, могли знать диаметры Земли, Венеры, Марса, Меркурия и планет-гигантов? Как определили расстояние от Земли до Луны? Не руководил ли постройкой кто-то, обладавший интеллектом неизмеримо высшим, чем строители? Я показал рукопись знакомым ученым, предложил даже, будучи действительным членом Московского общества испытателей природы, поставить доклад. Но анонимные работы не докладываются. А спустя две недели в моем ящике оказалась другая тетрадь, еще более глубоко раскрывающая затронутые проблемы. Через месяц появилась третья, где был математически выведен показатель «космической прогрессии», равно применимой и к микро– и к макромиру. Я не знал, что делать с этим анонимным наводнением идей. Но вскоре в 7 часов утра мне позвонил незнакомый голос и сказал, что говорит автор опущенных в мой почтовый ящик рукописей.

– Неужели все это ерунда? – закончил незнакомец.

– Отнюдь нет, – заверил я. – Вы затрагиваете удивительно интересные проблемы.

Он попросил разрешения посетить меня в тот же день в 10 часов утра. С волнением ждал я его прихода. Должен заметить, что я был завален всякими сообщениями о «контактах» с инопланетянами, якобы имевших место в наше время. Очевидцы (никто так не врет, как очевидцы!) утверждали, будто встречались с гуманоидами маленького роста, но похожими на людей. Велико же было мое смущение, когда, открыв дверь, я увидел перед собой низенького человека, вовсе не уродливого, пропорционально сложенного. Он представился: Валентин Фролович Терешин, живет под Москвой и работает программистом электронно-вычислительных машин.

Человек редкой скромности, он отказывался от публичных выступлений, предлагая мне использовать в своих фантастических произведениях его гипотезу о Стоунхендже. Но я уговорил его продолжать свою работу в научном плане и связал Терешина с кандидатом наук Владимиром Ивановичем Авинским из Куйбышева.

Через некоторое время В. И. Авинский сделал на секции физики МОИП от имени Терешина и своего доклад, который был признан лучшим докладом года. А в 1980 году в ежегоднике «На суше и на море» появилась наконец и публикация об открытиях советских ученых. Их работа выдвинута на соискание премии МОИП.

Но Валентин Фролович Терешин был полон самых разных идей. Так, он принес мне однажды «оду „пи“» (почти разгадку квадратуры круга!). Решение это оказалось настолько серьезным, что в «Науке и жизни» появилась совместная заметка Терешина и заслуженного деятеля науки и техники, профессора М. М. Протодьяконова, с которым я его свел, об удивительно простом и доступном инженерном вычислении величины «пи» с любой, заранее заданной точностью.

Ошеломлен я был и еще одной находкой Терешина. Как известно, в откопанном археологами храме бога Ра в Египте обнаружили каземат, где замуровывали будущих жрецов бога Ра и не выпускали их оттуда, пока они не решат выбитую при входе в каземат геометрическую задачу. В наше время ее можно решить лишь с помощью корней уравнения четвертой степени, найденных математиками лишь сравнительно недавно. Как же решали задачу и выходили из каземата древние египтяне? Терешин нашел ответ, и на эту тему мы с ним опубликовали рассказ «Колодец Лотоса», где он пожелал выступить под романтическим псевдонимом «Мариан Сиянин», намекая на то, что явился ко мне совершенно так, как описано в моем давнем рассказе «Марсианин», который, по словам Терешина, и привел его ко мне.

Гипотезы всегда насыщали любое мое фантастическое произведение, но, конечно, отнюдь не были самоцелью. Так, еще в «Планете бурь», потом в романе «Сильнее времени» и особенно в трилогии «Фаэты» доказывалось, что мысль Циолковского о непременном расселении разума по вселенной, применима не только к Земле. Впервые я коснулся этого в рассказе «Взрыв», говоря о попытке приземления инопланетного космического корабля в тунгусской тайге. В романе «Сильнее времени» гостями из космоса на других планетах стали люди коммунистической эры Земли.

О «Фаэтах» же, где речь идет о возможном перенесении разума из космоса на Землю, надо сказать особо.

11. Модель грядущего

В начале семидесятых годов в Центральном Доме литераторов в Москве мне привелось проводить встречу московских писателей с великим физиком нашего времени Нильсом Бором, приехавшим в Москву вместе с супругой.