Собрание сочинений в одной книге

Р

адость, как плотвица быстрая,Юрко светит и в воде.
Руки могут церковь выстроить
И кукушке и звезде.
Кайся нивам и черемухам, –
У живущих нет грехов.
Из удачи зыбы промаха
Воют только на коров.
Не зови себя разбойником,
Если ж чист, так падай в грязь.
Верь – теленку из подойника
Улыбается карась.

Утро. 21 января 1919

«В час, когда ночь воткнет…»

В час, когда ночь воткнет
Луну на черный палец, –
Ах, о ком? ах, кому поет
Про любовь соловей-мерзавец?

Разве можно теперь любить,

Когда в сердце стирают зверя?
Мы идем, мы идем продолбить
Новые двери.

К черту чувства, слова в навоз,

Только образ и мощь порыва!
Что нам солнце? Весь звездный обоз –
Золотая струя коллектива.

Что нам Индия? Что Толстой?

Этот ветер что был, что не был.
Нынче мужик простой
Пялится ширше неба.

Январь 1919

«О Боже, Боже, эта глубь…»

О Боже, Боже, эта глубь –
Твой голубой живот.
Златое солнышко, как пуп,
Глядит в Каспийский рот.

Крючками звезд свивая в нить

Лучи, ты ловишь нас
И вершами бросаешь дни
В зрачки озерных глаз.

Но в малый вентерь рыбаря

Не заплывает сом.
Не втащит неводом заря
Меня в твой тихий дом.

Сойди на землю без порток,

Взбурли всю хлябь и водь,
Смолой кипящею восток
Пролей на нашу плоть.

Да опалят уста огня

Людскую страсть и стыд.
Взнеси, как голубя, меня
В твой в синих рощах скит.

1919

«Вот такой, какой есть…»

Вот такой, какой есть,
Никому ни в чем не уважу,
Золотою плету я песнь,
А лицо иногда в сажу.

Говорят, что я большевик.

Да, я рад зауздать землю.
О, какой богомаз мой лик
Начертил, грозовице внемля?

Пусть Америка, Лондон пусть…

Разве воды текут обратно?
Это пляшет российская грусть,
На солнце смывая пятна.

Февраль 1919

Пантократор