Собрание сочинений в одном томе

В четверть девятого Фергюса еще не было, все руки, принимавшие стаканчики, уже заметно дрожали от беспокойства.

Без десяти минут девять мистер О'Мэллиз принес в гостиную обрез. Кэтлин расплакалась. Где же этот несносный Фергюс О'Холлиан?

* * *

В ярко освещенных залах Ассоциации молодых христиан собралась группа весело настроенных молодых людей.

Большинству наших граждан фактически ничего не известно о том, что происходит в подобных учреждениях. Полиция, конечно, знает о существовании таких мест для отдыха, но система городского управления такова, что запрещает стражам порядка входить в такие заведения, и они там появляются крайне редко.

Два человека играли в шахматы, лихорадочно преследуя короля своего противника, и глядели на расчерченную квадратиками доску с такой поглощенностью, которую часто замечают у людей такого типа. Кто-то играл на гитаре, из угла доносились грубые приступы хохота — это какой-то человек читал остинский «Стейтсмен».

За маленьким столиком в дальнем конце комнаты сидели О'Холлиан и Уильям Микс. Перед ними на подносе стояли два больших стакана воды. Уильям Микс говорил тихим, вкрадчивым голоском, а Фергюс самозабвенно слушал его с безумным выражением в глазах.

— Трезвость, — поучительно говорил Уильям, пытаясь задержать свои бегающие глазки на открытом и простом лице Фергюса, — трезвость — одна из главных человеческих добродетелей. Для чего человеку развращаться, разрушать алкоголем мозг, заглушать голос своей совести и самому себе ковать цепь, чтобы скрутить ею свои самые лучшие надежды и порывы? Будем же людьми, будем вести умеренную, трезвую, чистую жизнь. Поверьте мне, мистер О'Холлиан, так будет гораздо лучше.

Рука Фергюса тут же потянулась к стакану, и холодная вода потекла по его горлу.

— Еще, — выдохнув, сказал он, и его глаза лихорадочно заблестели.

Проходивший мимо какой-то член ассоциации положил руку на плечо Фергюса.

— Старик, — сказал он шепотом, — ребята знают, что тебе это очень нравится, но не стоит все же заходить слишком далеко. Для чего нам рыть еще один артезианский колодец, скажи на милость?

Уильям бросил недовольный взгляд на молодого человека, и тот отошел от их столика.

Когда четверо стали исполнять песню «Приди к нам, источник!», Фергюс, забыв обо всех ассоциациях и своих лучших намерениях, тут же присоединился к квартету со своим сильным, звучным тенором, и на лице Микса появилось выражение дьявольского удовлетворения.

А в эту минуту Кэтлин рыдала в объятиях матери. Мистер О'Мэллиз загонял пыж в патрон своего обреза, а вкусный свадебный ужин стыл на красивом банкетном столе.

Вдруг духовой оркестр на улице заиграл любимую мелодию Кэтлин. Она привела Фергюса в чувство. Он, вскочив на ноги, опрокинул стол вместе с сидевшим за ним Миксом. Тот ловко вскочил с пола, помчался к охладителю, налил стакан ледяной воды и сунул его в руки Фергюсу. Но тот швырнул стакан на пол и как ошпаренный побежал к двери. Там его встретил ученый секретарь ассоциации с шлангом в руках. Он направил тугую струю прямо в лицо Фергюсу.

Фергюс, крепко сжав челюсти, уложил секретаря отдохнуть на пол, оставив у того на подбородке свою отметину, и стремительно выбежал из дома на улицу.

Когда часы начали бить девять, мистер О'Мэллиз загнал в свой обрез два патрона, один еще зажал в руке и стал выискивать среди гостей своего будущего зятя. Дверь резко распахнулась, и в комнату вбежал Фергюс. Кэтлин радостно бросилась ему навстречу, но он ее грубо оттолкнул.

— Прежде нужно исполнить одну обязанность, — сказал он.

Опустившись на колени перед бочонком с виски, он нашарил губами краник и повернул ручку…

Пойте же птицы в зеленых садах, распевайте свои душевные песенки, но им никак не сравниться с теми мелодиями, которые сейчас звенели в сердце маленькой довольной Кэтлин.

Когда наконец Фергюс оторвался от крана бочонка, то он стал точно таким Фергюсом, как прежде. Он крепко прижал невесту к груди, а довольный мистер О'Мэллиз пальнул из обоих своих стволов в потолок. Фергюс был спасен.

История только для мужчин

Если эту небольшую историю прочитают женщины, то они явно разочаруются. Скажут: «Ничего особенного в ней не нахожу». Может, в самом деле в ней ничего особенного и нет.

Миссис Жасмин живет в Хаустоне. Каждый день по Мэйн-стрит гуляет множество таких женщин, как она, очень на нее похожих.

Она ничем не знаменита, ничего экстраординарного собой не представляет. У нее милая семья, живет в собственном доме на весьма скромные средства. Я бы назвал ее средней женщиной, если под этим подразумевать, что есть и такие, которые ниже среднего, что, конечно, будет не очень галантной инсинуацией.