Собрание сочинений в пяти томах. 1. Парижачьи

Несмотря на то, что немало знакомых Ильязда благосклонно отнеслись к его проекту и подписались на книгу, писателю, уже потратившему большие деньги на издание лидантЮ фАрам, не удалось ее выпустить. Однако с лета 1923 г. все его усилия сосредоточились на Парижачьи. Новое сочинение стало для него главным делом этого периода. Написав первые наброски романа 4 августа, он стал работать над самим романом с 28 августа и поставил последнюю точку 23 сентября. Большая часть романа была написана в небольшом местечке нормандского побережья Гранкан-ле-Бен, у друзей Зданевича художника Василия Ивановича Шухаева и жены его Веры Федоровны. С 15 сентября он продолжал работу у себя в Париже. Именно Вере Шухаевой он посвятил роман. К ней Ильязд относился отнюдь не равнодушно, что, пожалуй, отражается в содержании романа. В октябре он вносит в роман многие поправки. Это был окончательный вариант рукописи, подготовленный к публикации. Предусмотрено было даже, каким шрифтом и согласно какому правописанию набирать книгу[2].

Настоящее (первое) издание романа подготовлено на основе этой рукописи, хранящейся в парижском архиве Ильи Зданевича. Она состоит из 460 страниц, сплошь испещренных исправлениями. Роман окончен, однако в рукописи несколько пробелов, которые не мешают чтению и пониманию книги. Лишь потеря девятой главы (глава “12.13”) имеет существенное значение. На ее месте мы воспроизвели краткое содержание из записной книжки “Т”. Когда стало ясно, что проект не осуществится, Ильязд взялся за новые поправки, переписывая то некоторые страницы, то целые главы. Разные волны исправлений, иногда капитальных, следовали друг за другом до 1926 г. Ясно, что автор не раз возвращался к первому варианту текста, который является единственной достаточно полной версией книги.

В рекламной листовке писатель назвал роман “путаницей”, в конце концов он даст ему название “опись”. Действительно, интрига романа очень усложнена, представляя собой целый клубок. Восемь друзей — четыре супружеские пары — договорились вместе позавтракать в ресторане Булонского леса. Действие происходит до этой встречи, между 11 ч. 51 м. и 14 ч. 11 м. В течение этого времени все персонажи встречаются по отдельности, беседуют с глазу на глаз, и оказывается, что в этом маленьком кругу друзей все мужья изменили женам, а все жены — мужьям. Кроме обычных есть и гомосексуальные измены. Ситуация осложняется тем, что сомнения и неясные намеки одних возбуждают напрасную ревность других. В конце романа, когда все наконец встречаются, друзья чуть ли не устраивают дуэли, но оказывается, что они даже этого не могут исполнить, так как все кругом “виноваты”. После небольшого разговора все молчат. Какой будет теперь их жизнь?

В романе Парижачьи опять возникает решающий для Ильязда вопрос о значении слов и о соотношении между означающим и означаемым. Не случайно Ильязд написал на первой странице черновика: “Смыслячества. Всякое слово может иметь какой угодно смысл, если им умственно пользоваться”. Даже самое заглавие романа ставит задачу: Парижачьи — что это за слово? Кажется, форма притяжательного прилагательного, от какого-то существительного “Парижак”? Но к чему тогда относится эта форма? В романе Парижачьи заумь лежит на каждом уровне книги, но полисемия, многозначность, двусмысленность входят в самую интригу, лежат на уровне темы, проявляются в игре бредовых интерпретаций, в паранойе, выраженной персонажами, в сомнительных манерах, в двусмысленных словах. Отсутствию устойчивого смысла слова, характеризующему заумь, соответствует отсутствие ясного смысла действия. Эта неясность, туманность, обременяющая существование персонажей, заражает и читателя, еле разбирающегося во внешнем беспорядке интриги.