Собрание сочинений в пяти томах (шести книгах) Т. 1

Язык повести «Осужденный жить» очевидно тяготеет к стилю конца прошлого века, которым писал отец и который сохранил Сергей Николаевич. Часто в предложении несколько раз повторяется одно и то же слово, но этот повтор воспринимается естественно и не требует редакторской правки; идет неспешный рассказ или диалог, с длинными, порой витиеватыми фразами, и совсем не страдает от этих повторов. Есть много просторечий, много слов, присущих только С. Н. Толстому и часто повторяющихся и в стихах, и в прозе: «купы деревьев», «выдумкой растрогаю» и много других. В тексте повести много устаревших выражений, стилизаций народной речи, и очень точно воспроизведена речь ребенка со свойственными только детям оборотами. И, конечно, нельзя не отметить удивительно тонкий авторский юмор.

Разбирая тексты рукописей, много раз отмечаешь, с какой любовью Сергей Николаевич пишет, ощущаешь эту писательскую потребность скрупулезного выписывания мелких деталей и бесконечной прямой речи, строчка за строчкой, мелким, вполне разбираемым почерком. Вообще удивляет объем написанного и отпечатанного им, и это при том, что многое потеряно и уничтожено; сколько всего сделано безымянно — радиопередачи, телепередачи, газетные и журнальные статьи, чьи-то диссертации. А сколько он переписал от руки, подолгу сидя в библиотеках — огромные объемы; сколько в архиве заметок, зарисовок, размышлений, наблюдений, рисунков, перепечаток стихотворений запрещенных тогда поэтов. Поразительно, как это было возможно все перелопатить, работая, когда? А когда он читал? И сколько же всего он прочитал! Удивительная работоспособность, широта интересов, тяга к новому и такая добросовестность при выполнении любой работы; видно, сколько литературы ему приходилось прочитывать, чтобы написать ту или иную работу. А как он следил за периодикой! В литературе по Хлебникову есть ссылки на такие издания, о которых вряд ли кто и слышал. А он все находил, обо всем знал, за всем следил. Как?!

И когда думаешь обо всем этом, то, конечно, вспоминаешь его рассказы и стихи о себе, о своей жизни, и каждый раз сжимается сердце от того, как трудно ему было, как он был больше несчастлив, чем доволен жизнью: сломанное детство, общество, в котором он был вынужден жить, — чуждое, неинтересное, постоянные материальные затруднения, недоедания, долгое невезение в личной жизни, постоянные мысли о самоубийстве. Нельзя сказать, что он вел замкнутый образ жизни. Нет. Он всегда много общался с интересными людьми, не обязательно при этом раскрывая себя перед ними до конца. Его знали и как поэта, и как журналиста, как человека очень образованного, неординарного, приятного и умного собеседника с удивительно мягким чувством юмора. Жена вспоминает его как необыкновенно нежного, заботливого и доброго человека.

Трудно оценить, каким было бы его писательское будущее, не попади он под колеса истории: с одной стороны, имея исключительные литературные способности уже в раннем детстве, он мог бы творить, как когда-то творили все русские писатели, более созерцая и отражая прекрасное, нежели негативное, но с другой, может быть, именно трагизм и стал основополагающей сутью его творчества, и такая огромная сила его произведений именно в том, что писал их человек, «осужденный жить».

Творчество С. Н. Толстого настолько необычно по сути, по внутренней силе и по мастерству, настолько очевидно вписывается в категорию высокой литературы, что приходится только сожалеть, что, совсем недавно живя среди нас, он не удостоился не только славы, но даже известности, и только сейчас стало возможным осуществить публикацию его творческого наследия.

Опасения молодого С. Н. Толстого, что «пройдут годы, и мысли наши станут никому не нужными, бессмысленными и смешными, <а> мир трудно будет чем-нибудь удивить, и нет у нас для этого данных», напрасны. Он оценен и признан, но пока мало известен широкому читателю. Оставляя нам свой бесценный трагический творческий багаж, он все же надеялся, что труд его не погибнет.

Он умер внезапно, от сердечного приступа, на пороге своего дома в Угловом переулке, возвращаясь из обычного вояжа по книжным магазинам…

Закончить эту статью хочется словами Сергея Николаевича, которые он сказал о Хлебникове, тем более, что последней его работой были главы из книги о нем: «…мне хотелось бы дать отчет… каким образом этот человек, которого я никогда не видел<а>, вошел в мою жизнь, видоизменяя ее и преобразуя, и чем он стал для меня, стал во много раз ближе и дороже даже самых дорогих и близких людей…»

Н. И. Толстая

Комментарии

«Осужденный жить», автобиографическая повесть в трех частях: «Брат», «Отец», «Сестра». Целиком публикуется впервые. Написана в 1946–47 годах (I, II и III части до гл. XIII), в середине 1950 года дописана третья часть. Основное произведение С. Н. Толстого, ключ к пониманию его жизни и творчества.

Часть II с небольшими сокращениями была опубликована под названием «Отец» в журнале «Новый мир». (1992 г., № 4, стр. 9–85. Публикация Н. С. Толстого).