Собрание сочинений в пяти томах. Том 2. Судья и его палач. Подозрение. Авария. Обещание. Переворот

Министр госбезопасности объяснил, что приказ мог отдать только А самолично, так как в заготовленном списке О не значится; госбезопасность не видит оснований для ареста О, человека безобидного, обычного рассеянного ученого-чудака. О назначен Министром атомной энергетики, поскольку является в этой области специалистом, тут он незаменим, и вообще современному государству нужно побольше хороших ученых и поменьше идеологов. Это давно пора бы понять Святоше. Похоже, только А никогда не сумеет этого понять. Святоша даже глазом не моргнул.

— Покажите список, — сухо отозвался он. — Разберемся.

В открыл портфель, достал лист бумаги, протянул Лорду Эвергрину; тот, бросив на него быстрый взгляд, передал листок Святоше. Ж побледнел.

— Мое имя в списке, — пробормотал он, — мое имя… Но ведь я тверже всех отстаивал линию партии. — Неожиданно он закричал: — Я никогда не был уклонистом, а меня включают в список, словно предателя!

— Линия теперь изменилась, — холодно заметил Г.

Святоша протянул список Балеруну, который, видимо, не обнаружив себя там, сразу же передал его Монументу. Тот долго изучал список, вновь и вновь перечитывал его, потом завыл:

— Меня нету! Нету! Пренебрегает мною, сволочь, даже ликвидировать меня не хочет. Меня, старого партийца!

Н взглянул на список. Его фамилии там не значилось. Он передал листок побледневшему Первому секретарю Союза молодежи. Тот встал и, волнуясь, словно на экзамене, протер очки.

— Меня назначают Генеральным прокурором, — пролепетал он.

Все рассмеялись.

— Садись, малыш, — добродушно буркнул Хряк, а Чистильщик добавил, что никому и в голову не придет хотя бы пальцем тронуть такого паиньку.

П сел и трясущимися руками передал листок Партмузе.

— Есть, — проговорила она, заглянув в список, после чего передала его Джингисхану-старшему, однако тот в данный момент задремал, поэтому список перешел к младшему.

— Маршала К там нет, — сказал он, — а я есть.

Он протянул список Чистильщику.

— И я есть, — сказал Е.

Хряк повторил то же самое.

Последним получил список Евнух.

— Меня нет, — сказал Министр иностранных дел и вернул листок Министру госбезопасности.

Тот аккуратно сложил его и сунул в портфель.

— Министр атомной энергетики в списке, действительно, не значится, — резюмировал Лорд Эвергрин.

— Тогда почему же А приказал арестовать его? — удивился Балерун и недоуменно взглянул на В.

— Почем мне знать, — ответил тот, возможно, О заболел, но вообще-то А всегда поступает, как ему заблагорассудится.

— Я не приказывал арестовывать О, — сказал А.

— Брось врать, — рявкнул Джингисхан-младший, — если бы не приказывал, он был бы сейчас тут.

Все замолчали. А продолжал спокойно посасывать трубку.

— Назад пути нет, — хладнокровно проговорила Партмуза. — Список существует, это факт.

— Список составлен лишь на крайний случай, — пояснил А, отнюдь не пытаясь оправдаться. Он с удовольствием попыхивал трубкой, будто речь не шла о его жизни и смерти. — На тот случай, — добавил он, — если Политсекретариат воспротивится самороспуску.

— Так оно и есть, — сухо заметил Святоша. — Политсекретариат воспротивился.

Евнух рассмеялся. Чистильщик припомнил народную мудрость: дескать, молнии бьют по вершинам. Хряк спросил, не найдутся ли добровольцы. Все уставились на Монумента. Он встал.

— Хотите, чтобы я его прикончил? — спросил он.

— Повесишь на окне, и все, — сказал Хряк.

— Я не палач вроде некоторых, — отозвался Монумент. — Из кузнецов я и дело сделаю по-своему.

Он взял свое кресло, поставил его между задним торцом стола и окном.

— Поди-ка сюда, — негромко позвал он.

А поднялся. Он был, как всегда, невозмутим, самоуверен. По пути он замешкался возле Святоши, который загородил ему проход своим креслом, придвинутым к двери.

— Пардон, — сказал А. — Разрешите пройти.

Святоша отодвинулся к столу, пропуская А, и тот наконец добрался до Монумента.

— Садись! — велел тот.

А сел.

— Эй, Президент, дай-ка ремень! — сказал Монумент.