Собрание сочинений в семи томах. Том 4. Пьесы

Вот идиотизм! Все мне лезет в голову кенгуру… Кенгуру за книгой. Кенгуру на мотоцикле. Тьфу! Прямо будто цирк, гвоздь программы. Творец мира со своими дрессированными кенгуру. Нет, это не годится! Начнем снова. Внимание! (Пауза.) Как назло! Теперь вижу тюленей, балансирующих лампами и мячами… Не надо было думать о цирке… Что-нибудь другое! (Пауза.) Чертовски трудная задача — создать нечто новое! (Поддает глину ногой.) Сделай что-нибудь сама, Глина созидания! Ну? А я погляжу, что из тебя вылупится… Ничего — и не шелохнется!.. Червя, и того произвести не может, дрянь бесплодная!.. (Внезапно осененный.) Эврика! Перешагнем, перескочим обезьянью стадию человека! Создадим высшее существо — Сверхчеловека! Пусть не ведает он ни слабости, ни сострадания! Пусть будет свободен от предрассудков и всяческих уз, от страха и рабских инстинктов! Господи, какой потрясающий момент! Пусть он будет сильным и независимым, с орлиным взором, обращенным к солнцу! Пусть будет он владыкой горных пиков, а не жалким обитателем низин! Быть по сему, аминь! (Опускается на колени перед грудой глины.)

В конце концов, это всего лишь эксперимент, не так ли?! По крайней мере, увидим, что можно сделать.

(Ревностно принимается за работу.)

Исторический миг!.. За работу! Скорее за дело!
О, божественный труд, предвещающий Сверхчеловека!
Да возвысится жизнь над звериным, над рабским уделом!
Выше! Выше! Дерзай! Превзойди все, что было от века!
Человек, пресыщаясь людьми, начинает богов творить.
Как же ноги тебе приладить?.. И не вздумай боготворить бога!
Отвергни бога! И могучей десницей расторгни
заколдованный круг обветшалого бытия!
Властвуй сам над собой!.. Полно! Что за телячьи восторги?!
Для чего мне мужчина?

(Прерывает работу.)

Мужчиной могу быть и я!
Поначалу хотя бы… А там поглядим… Кто знает,
нужен будет второй или нет для расцвета нового древа.
Этот праздник творения сотворением женщины начинаю,
я, новейший Адам, приступаю к созданию Евы.

(Скидывает пиджак и принимается за лепку.)

Глину гнести — сладко!
Творчество — вот блаженство!
Леплю, обуян лихорадкой,
Сверхжизнь и Сверхсовершенство.
Чувствую, чудо природы
уже возникает в глине…
Не марионетка секса,
не женщина — а богиня!
Ты — госпожа положенья.
Чем ты мужчины хуже?!
Ты не в ярме услуженья,
ты почитаема мужем!
Сюда налепить побольше, но так, чтоб ни складок, ни трещины!
Ух, дьявол, какие бедра я сделал для этой женщины!
Рви ненавистные путы,
цепи морали и ханжества!
Идола похоти рабски
не услаждай, не обхаживай!
Хватит рожать ублюдков,
в грязной погрязнув посуде!
Панцирь гнилых предрассудков
пробей беломраморной грудью!
А чтобы груди Сверхженщины выглядели покруглее, —
для персей вышеозначенных я глины не пожалею!..
В творческом изнеможении
в пиршестве буйных телес
я познаю изумленно
высшую волю небес!
Опыт по женской части мне пригодился ныне…
Знаю, по крайней мере, чем наделить богиню!
Волосы цвета львицы, цвета пшеницы дам,
страсть как люблю блондинок — больше всех прочих дам.
Красавица безупречна — смотри хоть справа, хоть слева!
Дело сделано.

(Поднимается.)