Собрание сочинений в семи томах. Том 7. Статьи, очерки, юморески

Выступление писателей не было программным, это — лишь предостережение. Что же касается нынешнего националистического движения, то примечательно, что в области культуры оно, как правило, консервативно. Всякий раз оно выказывает неприязнь к современной музыке, к современному изобразительному искусству, литературе и т. д. В молодых людях это озадачивает и свидетельствует о духовной усталости. У нас, как у народа в культурном отношении, безусловно, молодого, мало причин для духовной пресыщенности. Напротив, у нас есть все основания чувствовать себя в культурном отношении молодыми и способными к развитию во всех направлениях. Поэтому подобную консервативную неприязнь ко всему новому в духовной области я считаю нездоровой, или, если хотите, поразительно старческой.

Как бы вы определили задачу, которая в эту пору духовной усталости ложится на плечи наших писателей и других творческих работников?

Прежде всего, конечно, выстоять, ни на минуту не забывая о цели поэтического и другого художественного творчества, требуя для этого творчества духовной свободы и уважения личности. В отношении к нации — постоянно углублять чешское начало. Чешское начало — в совершенном языке и духовном содержании. Причем оно не есть нечто устарелое и раз навсегда установленное. Это — развивающийся характер нации, а потому художник должен жить в постоянном контакте с нацией, которая развивается, и при этом ни в коем случае не порывать с ее культурными традициями. Взгляните на нашу современную литературу! Во многих отношениях, скажем, стихи Дуриха связаны с Эрбеном, поэзия Незвала — с трепетными стихами Дыка[346], проза Ванчуры[347] — самым непосредственным образом — с чешской средневековой литературой! Из этих примеров видно, что чешская литература, как бы ни была она современна, сохраняет традиции национального духа. Уже это свидетельствует о том, что она выполняет свое назначение и что один из самых жестоких наветов состоит в утверждении, будто она находится в разладе с нацией.

Исчерпываются ли этим обязанности писателей по участию в важных событиях, которые происходят сейчас в масштабах государства и всей нации?

Нас мало. На каждом из нас лежит больше обязанностей, в том числе и гражданских, чем на писателях у великих народов. Уже одно это должно побудить наших литераторов в меру своих сил проявлять активный интерес ко всем общенародным и политическим делам. Это не сулит им ничего, кроме брани, но они уже к ней привыкли. Выдюжат.

Почему у нас не пишут рассказов

Почему у нас хиреет искусство писания рассказов? Вопрос довольно сложный; сам я написал их около сотни, и не мне судить, в какой мере я способствовал упомянутому упадку.

Как бы там ни было, рассказов пишут мало, во-первых, потому, что их мало читают и неохотно издают отдельными книжками; во-вторых, потому, что критика по неизвестным причинам считает их низшим и менее серьезным жанром литературы; в-третьих, не всякому это под силу, поскольку для сочинения рассказов наряду с определенными стилистическими способностями нужна также значительная доля фантазии, жизненного опыта и конкретных знаний. Не берусь решить, какая из трех названных причин главная.

Почему нынче не любят читать сборники рассказов? Думаю, главным образом потому, что люди привыкли читать поверхностно и бегло. Правда, в наше время излюбленным стал «телеграфный стиль». Но это относится только к газетам; наше время проглатывает уйму фактов, не останавливаясь на них и не пытаясь их по-настоящему осмыслить. Вопреки «телеграфному стилю» современной журналистики, читатель воспринимает сенсацию несколько прочувствованнее только тогда, когда она разжевана до мельчайших подробностей и размусолена до невероятности. Почитайте так называемые репортажи. Словом, если вы хотите чем-то увлечь современного читателя, то нужно ценой колоссальных усилий и словоизлияний ткнуть его в это носом. Для этой цели больше подходит роман, чем рассказ. Короткий рассказ требует от читателя быстрой интеллектуальной ориентации, живого интереса и готовности тут же мобилизовать свою собственную фантазию и чувства. Чтение рассказов гораздо большая нагрузка для интеллекта, чем чтение романов. При этом пищи для чувства они дают меньше (и менее сытную, поскольку персонажи рассказов за недостатком времени и места не успевают «прирасти к сердцу» читателя.

Может, это звучит парадоксально, но люди разучились читать рассказы главным образом потому, что научились читать слишком быстро.