Собрание сочинений в трех томах. Том 1. Фаэты

— Не улетел бы куда, — с опаской сказал Крутогоров. — Ваня! Розмыслов! Меня слышишь? Не дивись гостю. Прямо на тебя летит. Соображает.

Незнакомец подлетел к «Поиску» первым и терпеливо ждал, пока люди выбирались из центрального отсека станции, примыкавшего к оранжерее.

Крутогоров раньше остальных подлетел к шлюзу и жестом пригласил войти в него вместе с ним.

Археологи остались снаружи, ожидая своей очереди.

— Можно умереть со страху, — бодрилась Таня.

— Или от удивления, — заметил профессор Петров.

Когда Даль с Таней последними вошли в кабину «Поиска», незнакомец стоял на полу, широко расставив короткие ноги скафандра, нелепо массивный, чуждый, странный… Эльга первая сбросила свой скафандр. Незнакомец подлетел к ней и через щели очков заглянул ей в лицо.

Эльга Сергеевна протянула руку, предлагая незнакомцу освободиться от скафандра. Но тот не торопился. Он, очевидно, хотел проверить состав воздуха в кабине. И сделал это самым наглядным способом. В его напоминающей манипулятор двухпалой рукавице сверкнул огонь. Таня шарахнулась в сторону, но никакого взрыва или других последствий не произошло. Незнакомец просто проверил, может ли происходить горение в атмосфере кабины.

— Как не вспомнить древних майя! — заметил Даль. — «Огонь вспыхивал у пришельцев на концах рук. Были они белокожими и бородатыми…»

Убедившись, что в кабине есть кислород, и, может быть, установив его количество, незнакомец стал освобождаться от своего одеяния.

Люди молча стояли перед живым обитателем базы Фобоса и с волнением ждали.

Шлем с щелевидными очками плавал в невесомости, скафандр распался на две части, и могучий рыжебородый атлет выбрался из него, как из развалившейся скорлупы.

И тут Даль решился, он заговорил с ним на странном певучем и свистящем языке, напоминавшем журчание воды и щелканье птиц.

Незнакомец радостно обернулся к нему, защелкал сам.

— Значит, я прав, — решил профессор. — «Черный Принц» был оставлен людьми Мю. Не зря Даль выучил их мертвый язык. Спроси скорей, что стало с его родиной.

— Ты ошибаешься, — сказал Даль. — Это марсианин. Его зовут Инко Тихий. Он бывал на Земле, когда Луна была захвачена Землей, и носил тогда имена Кетсалькоатля и Кон-Тики. Он просит нас помочь ему разбудить его подругу.

— Это когда же Луна была захвачена Землей? — простодушно осведомился Крутогоров.

— Судя по древним вавилонским и египетским календарям, лунным, равно как и солнечным, имеющим одну общую нулевую точку отсчета, можно думать о происшедшем тогда на Земле необычайном событии, — педантично стала объяснять Эльга Сергеевна.

— Когда же это было?

Незнакомец умоляюще смотрел на своих освободителей, стараясь угадать смысл их слов.

— Одиннадцать тысяч пятьсот сорок лет до нашей эры, — сказал Даль и перевел сказанное незнакомцу.

Эта цифра, видимо, ошеломила его. На его ногах, освободившихся от космической обуви скафандра, не было магнитных подошв, и тяжелая фигура рыжебородого приподнялась, словно от удивления. Он быстро и взволнованно заговорил.

Даль пытался уловить смысл его слов, но не успевал.

— Он, кажется, говорит о счастье и горе, просит спасти Эру, его жену.

Инко Тихий (Кетсалькоатль, Кон-Тики) говорил так:

— Счастье мое подобно горной вершине, но рядом черная пропасть горя. Я ждал детей Земли, которых полюбил, побывав у них под именами Кетсалькоатля и Кон-Тики. Эра всегда была со мной. И мы с ней не смогли остаться в душных подземельях Мара с нашими братьями, слишком спокойными, холодными, правильными. Мы грезили пышной природой Земли, где побывали еще раз, чтобы оставить около нее в космосе памятник своего посещения. Мы верили, что люди найдут его и научатся понимать наш язык, чтобы узнать горькую историю фаэтов и жалкую участь мариан. Когда Совет Матерей Мара, страшась жестоких от рождения землян, запретил на вечные времена полеты в космос, мы с Эрой ушли сюда, чтобы уснуть сном холода в надежде, что люди найдут и пробудят нас. Вы здесь! Мы не напрасно верили в вас. Так помогите же, спасите мою Эру, разбудите ее!

Но что могли сделать люди? На Земле пока не умели погружать в анабиоз разумные существа, не овладели еще автоматами, действующими от направленного на них взгляда.

Глава третья СВИДЕТЕЛЬ ДРЕВНОСТИ

Даль, вытерев потный лоб, закончил перевод рассказа. Галактион Александрович все время сличал услышанное с записями «Черного Принца». Сомнений не было. Перед ними действительно был Инко Тихий!

Слушатели глубоко задумались, разглядывая носолобого потомка фаэтов, снова ставшего печальным. Он рассказал о пережитом вместе с подругой на Земле. Теперь Эры не было с ним, она осталась в глубинах времени, откуда он вышел.

Глядя на него, ничем, кроме переносицы, не отличавшегося от остальных людей, трудно было поверить, что это не человек, а марсианин, к тому же живший много тысяч лет назад.

Таня принесла гостю поесть.

Он с опаской посмотрел на блюдо.

Даль перевел его слова:

— Умоляю понять, что марсиане не едят трупов.

Таня смутилась: