Собрание сочинений в трех томах. Том 1. Фаэты

А что, если знаменитый француз действительно общался с инопланетянами, путешествовал в межзвездном пространстве? В пользу этой версии писатель приводит доказательства, обосновывает и гипотетические решения других названных вопросов, способные поколебать умы скептиков, убеждает в своей правоте художественной логикой романа.

Подобный каскад предположений, поражающих своей неожиданностью, вряд ли мог возникнуть у кого-нибудь, кроме Казанцева, и наверняка вызовет бурю разноголосых мнений. Однако и раньше некоторые критики поспешно отрицали его гипотезы, а потом оказывалось, что в них есть зерно истины. Поэтому пусть лучше сам читатель судит о правомерности той или иной фантазии автора, постигает превратности судьбы героя, знакомится с условной историей его жизни.

Увлекательно следить за стремительной цепью событий повествования, за яростным столкновением в нем сил добра и зла. В острых перипетиях сюжета выявляются характеры друзей главного героя, его учителей и единомышленников — Лебре, Гассенди, Ферма, Тристана Лоремета. Гуманизмом проникнута «Миссия Уман Сердца», которую якобы вершит на Земле последний из названных персонажей — посланец далекой планеты Солярии. Автор отождествляет его с Демонием Сократа, о котором писал сам Сирано в своем трактате «Иной свет, или Государства и империи Луны», называя его «рожденным на Солнце» (это перекликается с южноамериканскими и иными древними легендами о пришельцах с Неба). Личность во многом фантастическая, Лоремет, однако, становится по-человечески близок и понятен читателю и своей тоской по покинутой родине, и высокоразвитым чувством долга. Ясны и имеющие совсем иную подоплеку коварные побуждения и действия врагов Сирано — кардиналов Ришелье и Мазарини, отцов иезуитов, очерченных резко, гротескно.

Иные краски находит писатель, изображая женщин, покорявших сердце поэта. Они прелестны каждая по-своему: Эльда — воплощение гармонии, мечты, то ли действительно встреченная Сирано на далекой планете, где он побывал, то ли пригрезившаяся ему, как и сам полет; Лаура — пламя — несчастная красавица, жертва и орудие мести Мазарини, преследующего сочинителя язвительных сатир; Франсуаза — женщина из народа, способная и звать на баррикады, и преданно ухаживать за умирающим де Бержераком. Эти и другие лица романа выписаны во всем своеобразии индивидуальных черт, полноте порой противоречивых свойств натуры, в согласии с духом века.

Временами возникает ощущение, что автор сам побывал в изображаемой эпохе, встречался со своими персонажами. Но здесь Казанцев дает такое разъяснение: «У каждого есть своя машина времени — это его ВООБРАЖЕНИЕ. Оно способно перенести и в прошлое, и в будущее, и за тридевять земель».

Неистощимая творческая фантазия писателя доставит его читателям еще немало острых переживаний, радостей от встреч с прекрасным, возможностей принять участие в дерзком научном поиске, удовольствия от общения с умным, знающим собеседником. Его книги смыкают минувшее с настоящим, проясняют контуры грядущего. Ведь писатель давно владеет «ключами мечты», о которых так поэтично говорит в одном из романов: «Впереди достижений человека летит его мечта. Пожалуй, главное в механизме прогресса — найти ключи мечты, с помощью которых человек сможет отомкнуть будущее, приблизить его, сделать днем сегодняшним».

И. В. Семибратова,

кандидат филологических наук

Нельзя допустить, чтобы люди направляли на свое собственное уничтожение те силы, природы, которые они сумели открыть и покорить.

Фредерик Жолио-Кюри

Книга первая ГИБЕЛЬ ФАЭНЫ

Мир — добродетель цивилизации.

Грабительская война — ее преступление.

Виктор Гюго

Часть первая НАКАЛ

Бунтовщики! Кто нарушает мир?

Кто оскверняет меч свой кровью ближних?

Не слушают! Эй, эй, вы, люди! Звери!

Вы гасите огонь преступной злобы

Потоком пурпурным из жил своих.

Под страхом пытки, из кровавых рук

Оружье бросьте наземь и внимайте…

В. Шекспир. Ромео и Джульетта

Глава первая ВОЛНА

Перевод записи с чужепланетного спутника Земли «Черный Принц» сделан с языка фаэтов, живших на Фаэне миллион лет назад. Звучание ряда слов намеренно приближено к земным.