Собрание сочинений в трех томах. Том 3

В прихожую входят Анюта с раскладушкой и Махоткин. Он сильно стукнул, закрывая дверь. В номере Боярова насторожились, прислушиваются. Бояров прячет жалобу в портфель. Анюта ставит раскладушку к стене.

Анюта. Иван, ну чего сейчас-то пристал? Не за тем пришли.

Махоткин. Анюта, до каких пор?! Третий год душу выматываешь: первый год — «я тебя люблю», второй год — «считай, твоя буду», третий год — «подожди, повремени, сомненье берет», а теперь и вовсе отшиваешь… Что? Председатель заигрывает? Зна-аю! Тогда уж руби сразу. За что мучаешь?

Анюта(отступая от Махоткина). А умеешь ты мучиться?

Махоткин (пытаясь обнять). Эх, Анюта!..

Чекмарь тихо открывает дверь, выходит в прихожую.

Анюта(увильнув от Махоткина, сталкивается с Чекмарем). Извиняюсь. (Смущенно.) Я — по делу, а он… (Махоткину, деланно.) У, зараза!

Чекмарь. Что тебе тут надо, девушка? Может, зайдешь к нам… поболтать о том, о сем?

Махоткин. Полегче, товарищ дорогой… Мы — не из таких…

Чекмарь(Махоткину). Шпионишь? Подслушиваешь?

Махоткин. За такие слова к девушке… и ко мне… (Наступает на Чекмаря.)…я, Иван Махоткин, могу набить тебе… лицо! Культурненько откомандирую на перевязочку.

Чекмарь, пятясь, идет к Боярову.

Анюта. Тебе сказано что? Легонько попугать — создать у них напряжение в труде. А ты — с кулаками. Ступай, ступай, Иван. (Выпроваживает его, взяв за плечи.)

Чекмарь(раздраженно). Какой-то Махоткин… Идиот.

Свищ. Знаю — баламошный. Вот и жди ее, смену. И нас затирают, и смены нету.

Чекмарь(Боярову). За нами следят — посмотрим-ка вокруг, осторожненько.

Бояров(Свищу и Лапкину). Будьте хозяевами. Мы — скоро.

Чекмарь и Бояров уходят.

Лапкин(переходя в общий номер), Как вы думаете: ваш Махоткин наших — не того?

Свищ. Этот — может. Огонь! Стукнет по кумполу — и вся тебе ситуация.

Лапкин. Зря наши пошли. Ой, зря. Темь-то какая…

Свищ. Наши мнения совпадают. И акромя всего: разве ж это председатель — девку отбивает у парня? Он должон дух поднимать на щит, а у самого — разложение. И во всех делах он такой. Вот и борюсь: я — на пользу, а он — во вред.

Лапкин. Э, не-ет. Это меня не касается. Да, да. Вы, хоть чуть, представляете, как надо относиться к начальству?

Свищ. А как?

Лапкин. Тогда слушайте. (Садится против Свища.) К начальству надо подходить, как к огню: не слишком близко, чтобы не обжечься, и не слишком далеко, чтобы не озябнуть. А вы лезете вплотную. Сгорите, как мотылек у костра: фук! — и нету. Понятно?

Свищ. Непонятно. А если он действует против установок?

Лапкин. Тоже молчать. Соль жизни подчиненного — молчать.

Свищ. Да-а… Вот и попробуй тут, смозгуй.

Входят Кострова и Кислов, мрачный и недовольный.

Кострова (внося раскладушку из прихожей, Лапкину.) Это вам — дочка моя принесла.

Лапкин. Спаси-ибо вам! Глафира Васильевна!

Кострова(стелет простыню на раскладушку, Свищу). Людям покой нужен. (Строго.) Ну-у!

Свищ. Возьми ее, такую… воспитай в моральном духе. Сил моих нету! (Уходит.)

В прихожую входят Чекмарь и Бояров.

Бояров(опасливо). Только вышли, а он — за нами как тень.

Чекмарь. Да. Махоткина надо опасаться. Пришибить может. Учли? Спокойной ночи…

Бояров. Спокойной ночи. (Идет в свой номер, раздевается, выключает свет, ложится спать.)

Чекмарь(входя, Кислову). Ну, как: отдохнул на свежем воздухе?

Кислов. Наоборот, устал и расстроился. Побыл на речке, послушал и колхозников. Красавку спустили всю: ров остался и тина.

Чекмарь(строго). Что это значит: «спустили»? Речка стала лучше, о чем завтра будет письмо трудящихся. Учли? Я возглавляю комиссию, я и буду руководить. Работать только по плану, а не собирать по селу сплетни. (Укладывается спать.) Вы хотите, чтобы я плохо думал о вас?

Кислов. Думайте, как вам угодно. (Ложится на койку.)

Лапкин(Кислову). Председателю колхоза — крест. Это уж я точно знаю. (Выключает свет, ложится.) Ха! Крест. Мало ли их, крестов, на белом свете — каждому не накланяешься.

Кислов(зло). Заячья «философия» о крестах? Странно вы думаете.