Собрание сочинений. Врата времени

Вдвоем они справились быстро: все, что им нужно было сделать, – это открыть люк корабля, вынуть псевдоличность из ее ящика-обиталища, подсоединить стандартные контакты и снова задраить люк. Работа шла в спешке, и контроль псевдоличности ограничивался короткими диалогами. Большинство ответов было ничего не значащими общими фразами (о несуществующей погоде, блюдах древней кухни и напитках), звучавшими, как знал Мэлори, дружелюбно и непринужденно.

Все шло вроде бы нормально, но в последнюю минуту Гринлифа снова одолели сомнения: – Надеюсь, эти чувствительные джентльмены будут все же мужественно защищаться, когда дойдет до дела? Они же в состоянии разобраться что к чему, не правда ли? Машины не ждут от них геройских подвигов, но допустить, чтобы они перетрусили, мы тоже не можем…

Мэлори на грани полного изнеможения дергал в этот момент заклинившийся люк «восьмерки», и когда тот внезапно отошел, чуть не свалился с покатого бока капсулы.

– …Они должны врубиться в ситуацию в первую же минуту после запуска, по крайней мере в общих чертах. Вряд ли они поймут, что находятся в космосе, но я на это и не рассчитываю. Ну а дальше… Полагаю, ты сам побывал в шкуре солдата. И если они уклонятся от боя… ты знаешь, что делают с непокорными передовыми спецотрядами!

Когда они уже подключали контакты псевдоличности к компьютеру восьмой капсулы, на контрольный вопрос вдруг последовало:

– Я хочу, чтобы мою машину покрасили в красный цвет.

– Будет сделано, сэр, – быстро ответил Мэлори, захлопнул люк и поспешил к «девятке».

– Это еще что? – Гринлиф хмуро взглянул на хронометр и тоже шагнул к следующей капсуле.

– Я думаю, маэстро заметил, что ему предстоит путешествие на каком-то виде транспорта. Ну а почему он желает ехать на красном… – Мэлори буркнул что-то невразумительное и взялся за люк «девятки», оставив вопрос висеть в воздухе.

Наконец все истребители были готовы. Гринлиф положил было палец на пусковую клавишу, но вдруг снова заколебался и испытующе вгляделся в глаза Мэлори. – Мы неплохо поработали вместе и заслуживаем награды: пока все идет как нужно… Тебе когда-нибудь приходилось видеть, как сдирают кожу с живого человека?

Чтобы не упасть, Мэлори прислонился к переборке:

– Я же сделал все что мог…

Гринлиф нажал пусковую клавишу. Многоголосый вздох воздушных шлюзов – и капсулы вышли в пространство. Экран над консолью офицера-координатора вспыхнул голографическим изображением.

В самом центре экрана жирной зеленой кляксой висел «Джудит» в окружении девяти неуверенно рыскавших зеленых точек. Много дальше застыл плотный комок других точек – красных. Это было все, что осталось от так долго и беспощадно преследовавшей «Хоуп» своры берсеркеров. «По меньшей мере пятнадцать красных точек», – мрачно подытожил про себя Мэлори.

– Вся штука в том, – буркнул Гринлиф, словно размышляя вслух, – чтобы правильно обработать их. Обработать так, чтобы своих начальников они боялись больше врага.

Он потянулся к приборной панели и включил связь. Теперь его голос звучал в каждой из капсул.

– Внимание, боевые корабли с первого по девятый! – пролаял он. – На вас нацелены орудия превосходящих вас сил, при первой же попытке к неповиновению или бегству последует жестокое наказание…

Еще целую минуту он продолжал в том же духе, а Мэлори всматривался в экран. Он чувствовал приближение схватки, о которой говорил берсеркер. Поток экранирующих частиц прорезал участок туманности, где находились «Джудит» и диковинная гибридная эскадра, и этот поток должен был пересечься с их курсом. «Хоуп» из-за расстояния совершенно невидимый в черной глубине голограммы, мог бы воспользоваться этим, чтобы уйти от преследования, но берсеркеры действовали быстрее…

Экран словно подернулся туманом, и Гринлиф умолк – стало ясно, что связь скоро оборвется. Некоторое время сквозь треск помех прорывались механические голоса берсеркеров, что-то приказывавших отряду вспомогательных кораблей, но и они вскоре потонули в общем шуме и треске – связь пропала окончательно. Как ни странно, преследование «Хоупа» все не начиналось.

На боевой палубе повисла тишина, лишь изредка нарушаемая потрескиванием экрана. Пусковые платформы вокруг, казалось, молча ждали возвращения ушедших.

– Вот и все, – сказал наконец Гринлиф. – Теперь остается только ждать. – Он снова скривил лицо в некоем подобии улыбки и, судя по всему, явно наслаждался ситуацией.

Мэлори с любопытством взглянул на него: – Как это у вас получается – так легко идти на все это?

– А почему бы и нет? – Гринлиф поднялся и встал перед бесполезной теперь консолью. – Знаешь, если в один прекрасный день человек отказывается от всех своих прежних привычек, привычек скверны жизни, и сам себе признаётся в этом, понимая, что действительно покончил со всем, то новый способ существования оказывается не столь уж плох. Иногда, если машины берут пленных, есть даже женщины.

– Сладость жизни, – сказал Мэлори. Он произнес вызывающее, почти скабрезное прозвище вслух и не почувствовал страха.