Собрание сочинений. Врата времени

Я открыл бардачок, и Айки высунулся наружу. Айки – это бедолага-чертенок, которому защемило хвост металлическими листами, когда машину собирали, так что он был вынужден сидеть в бардачке, пока моя колымага не развалится.

– Эй, Айк! – прошептал я. Малыш уставился на меня бойкими глазками, в которых отсвечивала красным освещавшая салон лампочка. – Айк, свистни профессору, ладно? Я сам не хочу кричать, чтобы эти две рожи сзади не услышали. Тебя-то им не услышать.

– Ладно, босс, – пискнул Айк и, вложив пальцы в рот, свистнул – так, что кровь в жилах остановилась. Это был условный сигнал для профессора. Старикашка появился впереди машины, некоторое время летел перед ветровым стеклом, а потом проскользнул в салон через щелочку в окне. Я приоткрыл его совсем чуть-чуть.

– Господи, – пропыхтел он, – нельзя ли в другой раз не вызывать меня во мчащийся на всех парах автомобиль? Я едва вас догнал!

– Не надо, проф, – прошептал я. – Если вы захотите, то перехватите стратолайнер. Слушайте, у меня тут есть один тип, который мечтает повстречать действительно страшного призрака. Есть у вас такой на примете?

– А как же. Помните я вам рассказывал о доме старика Вольфмейера?

– Еще бы. Да уж, хуже не придумаешь.

– Это то, что вам надо. Только не просите меня пойти с вами. Никто из наших не поддерживает с Вольфмейером никаких отношений. И Бога ради, будьте осторожнее!

– Ничего, я с ним справлюсь. Это где?

Он подробно объяснил дорогу, пожелал мне доброй ночи и был таков. Я немного удивился: мы с профессором бывали в самых разных местах и до сих пор он не отказывался от приключений. Впрочем, пусть его. Я пожал плечами и поехал по указанному адресу. Господи, лучше б я и не узнавал его никогда.

Ехать надо было за город, на одну старую ферму. Там и повесился когда-то Вольфмейер. Тот еще тип из пенсильванских голландцев – как был при жизни сволочью, так ею и остался. Причем и теперь вел себя не по-людски. Он прекрасно знал, что останется на своей ферме весь остаток вечности, если не исправит все свои гадости. Только это его нимало не заботило. Наоборот, характер у него испортился окончательно и он стал самым поганым призраком в штате, а может, и во всей стране. С тех пор как старикашкин труп рассыпался в петле в прах, в доме умерли семь человек – трое жильцов, попытавшихся поселиться на ферме, двое бродяг и два специалиста по привидениям. И все они повесились. Это был стиль Вольфмейера. Ему, похоже, очень нравилось быть страшным призраком. Во всяком случае, он делал все, что было в его силах.

Разумеется, я не собирался причинять Счастливчику Сэму никакого вреда. Просто решил проучить его немного. И вот что вышло…

Мы приехали на ферму к полуночи. Дорогой я рассказывал им о Вольфмейере и о том, что от него можно ожидать. Они смеялись, так что я заткнулся и остаток дороги провел в молчании. Уже у фермы Фред объявил условия. Чтобы выиграть, Сэм должен был оставаться в доме до рассвета. Ему нельзя было звать на помощь и выходить наружу. Он должен был принести с собой моток веревки, соорудить петлю и приладить ее к «балке Вольфмейера» – той самой толстенной дубовой балке на которой удавился старик, а за ним еще семеро. Это была дополнительная приманка для Вольфмейера, и я сам это придумал. Я должен был пойти в дом вместе с Сэмом, чтобы контролировать ситуацию и вмешаться если дело зайдет слишком далеко. Фреду же полагалось оставаться в машине в сотне ярдов от дома и ждать.

Я припарковал машину на условленном расстоянии, и мы с Сэмом вышли. Сэм нацепил через плечо мою буксирную веревку, на которой он уже завязал петлю. Фред к этому времени притих и посерьезнел.

– Что-то не нравится мне все это, – сказал он, глядя на дом Вольфмейера. Дом был похож на огромного злого зверя, отползшего от дороги и задумавшегося о чем-то недобром.

– Ну, Сэм, – сказал я, – может, заплатишь прямо сейчас и будем считать вопрос решенным?

Сэм проследил за взглядом Фреда. Да, место было жутковатое, да и алкоголь уже выдохся. Он с минуту подумал, но ухмыльнулся и пожал плечами.

– Нет, черт возьми. Я туда пойду. Декорациями ты меня не запугаешь. Это все липа.

Неожиданно вмешался Фред:

– Я теперь думаю, что это все-таки не липа, Сэм.

Хотя по лицу Сэма было видно, что и он колеблется, упрямство его удержало.

– Пошли, что ли. Шарлатан… – и направился к дому.

Мы пробрались в дом через окно первого этажа. Я вытащил фонарик, и мы прошли к знаменитой балке. Она была из тех балок, которые любят отражать звук шагов и, превратив в насмешливый шепот, отправлять его в путешествие по темным комнатам и коридорам, где этот шепот будет скитаться долго-долго…

Пол под балкой был в темных пятнах.

Я помог Сэму привязать веревку и выключил фонарик. Ему, наверно, пришлось несладко. Со мной все было в порядке – я увидел бы призрака раньше, чем он добрался бы до меня, к тому же все равно меня ни один призрак увидеть не мог. Кроме того, для меня пол и стены освещались разноцветной фосфоресценцией вездесущих призрачных растений. Жаль, что Сэм не мог видеть призрачную плесень, буйно разросшуюся на пятнах под балкой.