Собрание стихотворений

Мне что ж, с Евтушенко кричать о кубинском притоне,
О Мигуэлях и Кастро, поверивших в С.С.С.Р.,
Иль на футуристическом саксофоне
Чертить с Вознесенским параболы огненных сфер?

А здесь, под ногами, на солнце лежит, истлевая,
Всего Люксембургского сада, пронзенная смертью, краса
И вечная молодость, бодро по листьям шагая,
Приветствует осень. — Везде голоса, голоса!

С печальной улыбкой, я вспомнил мою Навзикаю,
Тридцатые годы, прекрасный тогдашний Париж —
И вдруг из тумана сияет лицо, возникая, —
О, ветер, зачем же ты локон ее шевелишь?..

«Думал — такого сознанья…»

Думал — века измерил,
А жизнь прожить не сумел.

А. Белый

Думал — такого сознанья
Не было в мире, что вот
Он лишь один в состоянье
В горний пуститься полёт.

Духа сиянье слепило,
Музыка пела ему,
Тайная чудная сила
Вниз устремлялась, во тьму.

И, как на посохе мага,
Розами мудрость цвела.
Буквы, чернила, бумага
И полировка стола…

Но ничего не сумел он
Выразить. Сроки прошли,
И в пустоте прозвенело
Слово, коснувшись земли.

И, умирая, как с кручи,
Рушился он с высоты,
Падал звездою падучей,
Так же как Блок и как ты.

«Все что было — как много его и как мало!..»

Все что было — как много его и как мало!
Ну, а память, магическая игла,
Пестрым шелком узоры по белой канве вышивала,
Возбуждала, дразнила, манила, звала.

«Эти годы»… и вдруг: где теперь эти годы?
Под мостами вода навсегда утекла
И остались одни арок гнутые своды,
Серый камень, чужая парижская мгла.

И когда-нибудь скажут: «их время напрасно пропало,
Их судьба обманула, в изгнанье спасения нет».
Да, конечно! Но все же прекрасное было начало —
Радость. Молодость. Вера. И в сердце немеркнущий свет.

«Чуть пожелтевших листьев дружный хор…»

Чуть пожелтевших листьев дружный хор
И хризантемы отцветают ярко.
В шестьдесят-третьем все наперекор —
Был летом холод, а сейчас так жарко.

Готовят космонавты свой полет
К Луне и к Марсу, ставя жизнь на карту.
И час настал. Их век уже пришел,
Их корабли всегда готовы к старту.

А я на небо звездное смотрю:
Какой простор бесчисленных мерцаний!
И в каждом мире новую зарю
Приветствуют сердца иных созданий.

«Девятнадцатый год. “Вечера, посвященные Музе”…»