Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Надо время осознать,
с очевидностью не спорить.
То, что знал, —
                     переузнать.
То, что помнил, —
                          перевспомнить.
Что любил, перелюбить,
как велела дисциплина.
И себя
         перелепить…
Будто я из пластилина.

«Гул веков – страна…»

Гул веков – страна,
боль времен – страна.
На земле людей
                     ты и впрямь одна.

Не возьмешь – страна.

не проймешь – страна.
Через день сыта,
                      через год голодна.

Пей-пляши – страна!

Бей-круши – страна!
Коль снаружи мир,
                         так внутри война.

Перекур – страна,

перегиб – страна.
Больше, чем другим,
                           ты себе должна.

«Старца, которому саблю вручили…»

Старца,
          которому саблю вручили,
разоблачили.

Трех торгашей,

                    что с клубникой ловчили,
разоблачили.

Этого – как его? —

                           в маршальском чине, —
разоблачили.

Двух стукачей,

                   что доносы строчили,
разоблачили.
Вроде бы жизнь начинаем сначала…

Так почему же

не полегчало?

Позавчера

Пятидесятый.
                  Карелия.
                              Бригада разнорабочих.
Безликое озеро.
                     Берег, где только камни растут.
Брезент, от ветра натянутый,
                                       вздрагивает и лопочет.
Люди сидят на корточках.
Молча обеда ждут.
Сидят они неподвижно.
                                Когда-то кем-то рожденные.
Ничейные на ничейной,
                                 еще не открытой земле.
Нечаянно не посаженные.
Условно освобожденные.
Сидят и смотрят, как крутится
                                        крупа в чугунном котле.

«Раскачивается вагон. Длинный тоннель метро…»

Д.С. Лихачеву

Раскачивается вагон.
                           Длинный тоннель метро.
Читающий пассажир выклевывает по слову…
Мы пишем на злобу дня
                                 и – на его добро.
Но больше, правда, – на злобу,
на злобу,
на злобу!..
Живем, озираясь вокруг.
                                 Живем, друзей хороня.
Едем, не зная судьбы, и страшно проехать мимо.
Длинный тоннель метро.
                                  Привычная злоба дня…

Ненависть проще любви.

Ненависть объяснима.

Профессия

Старший следователь Крошин
никогда
          вина не пил.
Человеком был хорошим
и прекрасным мужем был…
(Прежде занимался спортом,
нынче интерес пропал).
Приходил домой с работы,
ел
   и сразу засыпал.

Спал он странно,

спал он тяжко,
плоско —
             на прямой спине.
И храпел, как зверь.
И часто
кулаки сжимал во сне.
И скрипел зубами жутко —
(оглушительно скрипел!)
И кричал:
             «Признайся, сука!
Сволочь!!»
И опять храпел…

А жена,

на кухне сидя,
край клеенки теребя,
все вздыхала:
«Бедный Митя…
Не жалеет он
себя…»

«А нам откапывать живых…»