Собрание творений. Том 4. Догматика Православной Церкви. Пневматология. Эсхатология

Но для некоторых встает вопрос, не противоречат ли такие изображения херувимов и оказываемое им благоговейное почтение второй заповеди Божией в Десятисловии: Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли. Не поклоняйся им и не служи им (Исх.20:4—5). — Ни в коем случае, потому что и образы херувимов сделаны по Божией заповеди, и благоговейное почитание им было воздаваемо также по Божией заповеди. Они не представляли собой никаких божеств, и евреи не считали их божествами. Они знаменовали собой существа, служащие единому истинному Богу, означая ближайших Божиих служителей, ревностнейших исполнителей Божией воли. И лишь как таковым им было оказываемо благоговейное почитание. А под резными изображениями (= кумирами) во второй заповеди Десятисловия подразумевались идолы, которыми люди намеревались вытеснить истинного Бога, заменить Его ими и поставить их на место Бога (см. Втор.4:15—19).

Без сомнения, изображения херувимов находились и в воссозданном иерусалимском храме, который Господь Иисус Христос так ревностно посещал для молитвы и никогда ни единым словом не осудил его священных принадлежностей. Напротив, Он выступал в их защиту с исключительной ревностью, так что за время Своей земной жизни лишь два раза поднял бич на людей и оба раза в защиту чистоты и святости храма как дома молитвы и дома Своего Небесного Отца, — поднял Он бич на осквернителей храма (см. Мф.21:12—13; Мк.11:15—17; Лк.19:45—46; Ин.2:13—17). По примеру Своего Господа и Учителя, и Апостолы, по сошествии на них Святого Духа, многократно приходили в тот же храм для молитвы (Деян.2:46, 3:1, 8, 21:26) и проповеди Евангелия (Деян.5:20, 2:14—36), что показывает, что и они не видели ничего идолопоклоннического в изображениях херувимов. Говоря о ветхозаветной скинии и ее богослужениях как прообразе и тени небесных истин, апостол Павел проводит мысль о том, что новозаветный христианский храм своим устройством должен еще более походить на небесную, нерукотворенную скинию (ср. Евр.8:5, 9:23, 12:22, 9:11, 10:1).

Это учение Священного Писания о святых иконах делается еще более очевидным и бессмертным при общем обзоре Священного Предания по данной теме. Священное Предание свидетельствует: Сам Владыка Христос благоволил чудесным образом изобразить Свой лик на убрусе и послать его едесскому царю Авгарю. Об этом святой Дамаскин пишет: «Авгарь послал живописца изобразить лик Господа. Но как живописец не мог этого сделать по причине сильного блеска лица Его, то Сам Господь, приложив убрус к Своему Божественному и животворящему лицу, изобразил на нем Свой лик и послал его Авгарю». Как истину это утвердили святые Отцы Седьмого Вселенского Собора. — Точно так же, по свидетельству Священного Предания, святой евангелист Лука, который был врачом и живописцем, написал и оставил после себя иконы Пресвятой Богородицы, которые благоговейно передавались в Церкви из века в век.

Хотя христиане первое время и были гонимы, они, однако же, в тайных молитвенных домах и катакомбах употребляли известные изображения, символы, образы, как-то: пастыря, рыбы, креста, — и воздавали им молитвенное поклонение. Дабы не привлекать к тому внимания жестоко преследовавших их язычников, они избегали о том писать. Лишь в исключительных случаях, вынуждаемые обстоятельствами, они отчасти об этом писали. Тертуллиан ясно свидетельствует, что язычники, презирая христиан, называли их поклонниками креста (religiosi crucis), служителями креста (antistites crucis). Это говорит о том, что христиане оказывали благоговейное почитание Кресту Спасителя и воздавали ему поклонение. Евсевий пишет, что христиане имели при себе не только изображения святых Апостолов, но и Самого Владыки Христа, которые чтили не по-язычески, а по-христиански.

А когда в начале четвертого века христианство получило свободу исповедания, иконы начали свободно и открыто умножаться, употребляясь всюду: и в храмах, и по домам; при этом им воздавалось благоговейное поклонение. Так сохранялось священное преемство Церкви о почитании святых икон с древнейшего времени. Ведь если бы до Миланского эдикта в Церкви не были в употреблении святые иконы, то Церковь, безусловно, не могла и не смела бы начать употреблять их с четвертого века. Такое новшество было бы невозможным, если учесть, сколь внимательно, строго и ревностно Церковь следила за тем, чтобы Богооткровенное учение Священного Писания и Священного Предания оберегалось в своей апостольской чистоте и неприкосновенности.