Собрание творений. Том 4. Догматика Православной Церкви. Пневматология. Эсхатология

Ужасы смерти, все слившиеся и сплотившиеся в ночь умирания, делают человека на смертном одре беспомощным. Здесь единственная помощь — воскресшая Богоматерь, Которая для нас — воскресение, ибо родила воскресшего Победителя смерти. Поэтому к ней и обращен вопль: «Нощь смертная мя постиже неготова, мрачна же и безлунна, препущающи неприготовлена к долгому оному пути страшному: да спутешествует ми Твоя милость, Владычице» (песнь 7). — Тогда милосердие Всемилостивой Богоматери служит единственным пристанищем и прибежищем для изнемогшей от страха грешной души, и последняя с воплем молится: «Множество грехов моих да не возможет победити Твоего многаго благоутробия, Владычице, но да обыдет мя Твоя милость и вся да покрыет беззакония моя» (там же). «Убегнути ми варвар безплотных полки, и воздушныя бездны возникнути, и к Небеси взыти мя сподоби, да Тя во веки славлю, Святая Богородице» (песнь 8). «Рождшая Господа Вседержителя, горьких мытарств начальника миродержца отжени далече от мене, внегда скончатися хощу, да Тя во веки славлю, Святая Богородице» (там же).

В смертных мучениях душа вся претворяется в потрясающий вопль и умилительно молится: «Помилуйте мя, Ангели всесвятии Бога Вседержителя, и избавите мытарств всех лукавых: не имам бо дела блага, возмерити мерилу злых моих деяний» (Канон Чина, песнь 7). «Недоумев от всех, к тебе, Хранителю окаяннаго живота моего, стеня зову горько: виждь моих уз вечных озлобление, и не оскудей о мне моляся» (песнь 8). И отчаянный крик измучившейся бедной души: «Плачите о мне ныне и рыдайте, адово дно и бездна, и червь и тартар: муки убо вся о мне возстоните: един бо от христиан ведохся, вам предан бых еже мучитися горько» (песнь 9).

В Осмогласнике (Октоихе) преподобного Иоанна Дамаскина, в Каноне усопшим (суббота, на стиховне стихиры покойны, глас 2), поется: «Егда плотскаго соуза хощет душа моя от жития разлучитися, тогда ми предстани, Владычице, и безплотных врагов советы разори, и сих челюсти сокруши, ищущих пожрети мя нещадно: яко да невозбранно пройду на воздусе стоящия князи тьмы, Богоневестная» (песнь 8). «Управи, Чистая, окаянную мою душу, и ущедри ю от множества прегрешений, во глубину поползшуюся погибели, Всенепорочная, и в час мя смертный Ты исхити оглаголующих демонов, и всякия муки» (глас 1).

В Каноне Ангелу Хранителю мы молимся: «Весь живот мой во мнозе претек суете, к концу приближихся: и молю тя, Хранителя моего, буди ми защититель и поборник непоборимь, егда прехожду мытарства лютаго миродержца» (песнь 9).

Состояние душ в загробном мире

Души умерших людей входят в загробную жизнь со всем своим содержанием: Дела их идут вслед за ними (Откр.14:13). Входят души со всеми своими мыслями и чувствами, со всеми своими добродетелями и пороками, со всеми своими достоинствами и недостатками, со всем своим нравственным миром. И такими, каковы они есть, какими вышли из тела и земной жизни, они и судятся на частном суде, и им определяется временное место и состояние в загробной жизни, состояние на период от частного до Страшного Суда.

Но как религиозно-нравственное состояние человеческих душ различно во время их жизни на земле, так различается оно и по их выходе из тела, и в загробной жизни. Без сомнения, состояние душ после смерти сходно с нравственным состоянием каждой индивидуальной души во время ее жизни на земле. Оно — естественное следствие и естественное продолжение земной жизни. Ведь если бы смерть или частный суд полностью изменяли состояние души, то утрачивалась бы непрерывность личности и в загробной жизни, например, Петр не ощущал бы себя Петром, а Павел — Павлом.

Религиозно-нравственное состояние душ в загробной жизни кардинальным образом не меняется. Если бы Бог в корне его изменил, то учинил бы насилие над неприкосновенностью свободы человеческой души и истребил бы то, что делает личность личностью.

Впрочем, и сама душа в загробной жизни, хотя бы всем своим существом и желала она полностью себя изменить и начать новую жизнь, вполне отличную от ее жизни на земле, — не смогла бы этого сделать. А не смогла бы потому, что в загробной жизни ей недостает тела — необходимой части человеческой личности для полного самостоятельного волеизъявления и деятельности последней — и не будет у нее земных условий и средств спасения. Другими словами, в загробной жизни покаяние невозможно, ибо там дозревает то, что посеяно и взращено на земле. На это указывает Священное Писание, сравнивая земную жизнь с севом (сеянием), а жизнь за гробом — с жатвой (см. Гал.6:7—8).