Собрание творений. Том 4. Догматика Православной Церкви. Пневматология. Эсхатология

Почему все Богочеловеческое домостроительство Христова спасения называется верой (см. Рим.3:21—31; Гал.3:7—25, Еф.1:3—14, 3:2—21, 4и др.), а не знанием и не законом? Потому что Господь и Бог Иисус Христос, соделавшись человеком, став Церковью, принес людям такие Божественные блага и такие Богочеловеческие совершенства, каких свыкшиеся с грехом человеческий ум, и совесть, и сердце даже представить себе не могли, а тем более познать их и стяжать собственными силами. Победить смерть и даровать человеку бессмертие и вечную жизнь, — какой человеческий ум мог полагать это возможным, и нормальным, и логичным? Никакой. Вера в это — это вера в невозможное. Но именно это Богочеловек, Владыка Христос свершил для человеческого рода: только Он сделал то, что по всем законам человеческой греховной логики, заключенной под грехом (см. Гал.3:23), проданной греху (Рим.7:14), — абсолютно невозможно. Сделав невозможное возможным, Он наделил людей верой, объемлющей все Его Богочеловеческие подвиги на земле: победу над грехом, победу над смертью, победу над диаволом; и все Его Богочеловеческие дары: вечную Жизнь, вечную Истину, вечную Правду, вечную Любовь и всё прочее, что необходимо человеку для его бесконечного преуспеяния в Боге и к Богу, для его обожения, для его обогочеловечения, для достижения им той единственной цели, достойной человеческого бытия в этом мире и во всех мирах: Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный — Бог (Мф.5:48; ср. Лк.6:36; Еф.4:13). Имея все это в виду, Спаситель и ответил изумленным от этого Своим ученикам: Человекам это невозможно, Богу же всё возможно (Мф.19:26). Сущность и новизна новозаветного Богочеловеческого благовестия и состоит в том, что Бог, став человеком, делает в нашем человеческом мире возможным и осуществимым всё Божественное (см. Лк.1:37; 18:27). Человеческая немощь и Божественное всемогущество («все-мощь») — вот дилемма; и это вера во Христа. Богочеловек Своей Личностью устраняет эту дилемму, эту антиномию, и как Бог делает, чтобы невозможное в человеческом мире стало возможным, и подает эту силу людям, дабы и они делали то же самое (ср. Ин.14:12). Посему святой апостол Павел и возвещает слово и истину, которую никто из людей без Богочеловека Христа не мог ни стяжать, ни высказать: Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе (Флп.4:13).

Ветхозаветный закон и всё, что в нем, — это лишь тень того, что свершил Господь Иисус Христос, став человеком, сойдя в наш земной мир и принеся в Себе все истины неба (см. Кол.2:17). Какие же это истины? Истины действительные, Божественные. Ибо принеся Себя, Бога, на землю, Он принес и всесовершенную Все-реальность: все-реальность вечной Истины, вечной Правды, вечной Любви, вечного Блага, вечной Жизни. И всё это воплотил в человеческое тело, в собственное тело, и сделал по-человечески наглядным и осязаемым для каждого людского существа. И основал на Себе и Собою — Церковь, Тело Свое, в котором — вся полнота Божества (Кол.2:9; Еф.1:23); и Бог Отец поставил Его Главою Тела Церкви (Еф.1:22). Так Тело Христово стало вместилищем и обителью всех небесных, Божественных истин. А когда Тело этих истин здесь, на земле, тогда тень их уже не нужна; мы уже не под законом; закон, исполнив свое служение, с радостным смирением себя упраздняет. Закон привел нас ко Христу, а Христос Своей верой вводит нас во все Божественные дары и совершенства (Гал.3:25). Вера во Христа дает каждому человеческому существу всё ему потребное для благочестивой, вечной жизни и в этом, и в оном мире (см. 2Пет.1:2—4). Ибо во Христе спасается, оправдывается каждый в Него верующий (см. Деян.13:39). Так как пришла Христова вера и в ней и с ней — весь истинный Бог и Господь со всеми Своими Божественными совершенствами; так как Спаситель, Богочеловек Христос — уже здесь, с нами, навсегда среди нас в Своей Церкви, то нам уже не нужен детоводитель ко Христу — закон Моисеев. С сего времени мы — непосредственно под Богом и Владыкой Христом, под Его верой, но уже не под детоводителем, не под Моисеевым законом. Бог Спаситель и Мессия — уже не обетование, а наша земная реальность; Он — не только на небе, но весь и на земле, в Своем Богочеловеческом Теле — в Церкви.