Всё это показывает, что вера наша, вера всех нас — величайших и малейших, ученейших и самых простых, царей и нищих, мудрецов и пастухов — бывает по действию державной
Божией силы, по действию этой силы в наших душах, в наших совестях, в наших мирах. Она способствует тому, что всё в нас ветхое, точно при землетрясении, разрушается, и она же одновременно, как искусный архитектон, всемудро всё в нас выстраивает в мир новый, божественный и вечный. И мы еще здесь, на земле, начинаем жить жизнью вечной, так что земля под нашими ногами преобразуется в нетленное небо, и где ступит наша вера, тут уже и наш Господь и в Нем — наш рай, наша радость, наша вечность. Да, вера — в силе Божией, в явлении Духа и силы (1Кор.2:5, 4).Единство христиан созидает и подает Дух Святой: все их души Он благодатью соединяет в одну душу, все сердца — в одно сердце (см. Деян.4
:32). Дабы соблюсти себя в этом спасительном единстве, христианам нужны личные усилия, единство христиан личные подвиги: прилежание к жизни в святых таинствах и святых добродетелях. Ведь христианин отсекает себя от этого единства в Духе Святом, если живет несвято, порочно, греховно. Только то, что соединяет христиан с Духом Святым, — только то и держит их во взаимном единстве. А таковы суть плоды Духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание (Гал.5:22). Попечением о них соблюдается единство Духа в союзе мира (Еф.4:3). Значит, единство зависит от нашего труда, от наших усилий. В первую очередь — от нашей евангельской любви (Еф.4:2). Ибо евангельская любовь — сила сплачивающая; сначала она сочетавает человека с Богом, а затем и с обитающими в Боге людьми. В ней — и союз мира (Еф.4:3); миром связывает она всех людей в Боге. Мир же этот — мир Божий, а его зиждущая сила — Божественная любовь. Божественная же любовь — это совокупность (союз) совершенства (Кол.3:14), объединяющая всё совершенное в христианах, сочетавая их, таким образом, в одну душу, в одно тело — в Тело Церкви (см. Кол.3:14—15). Эта Божественная любовь Святого Духа и прочие совершаемые в ней добродетели суть то, что поддерживает и сохраняет единство Церкви, Тела Церкви, духа Церкви, жизни Церкви (см. Еф.4:15—16).Христианину следует быть по-херувимски проницательным, чтобы увидеть себя и своих собратьев во всех грехах, во всякой смерти, во всяком аду — и после этого с любовью спасать во Христе от всякого греха, от всякой смерти, из всякого ада — сначала себя, а затем и своих ближних. Когда он на это способен? — Когда дух свой содержит в единстве с Духом Христовым, с Духом Святым. Как? — С помощью святых таинств и святых добродетелей. Тогда его дух избавляется от грехов и их оков, от смерти и ее уз, и Божественный мир — мир Божий, который превыше всякого ума
(Флп.4:7) — проникает во всё его существо. Для этого нужно стараться сохранять единство своего духа в союзе мира; это единство Господь подает за святую жизнь в святых подвигах через святые таинства. Что это такое, что объединяет человеческий дух в человеке? Троичное богоподобное единство, совершенствуемое благодатью святых таинств и святых добродетелей в Христовой Церкви. Без этого человеческий дух разрушен грехами, растерзан и изорван всякой смертью, рассеян и развеян бесами. Но если человеческий дух живет Духом Святым и очищает себя, то таинственно светится и сияет Троичным единством — «светлеется Троическим единством священнотайне». Только здесь, только в этом — святое, и божественное, и блаженное единство человеческого духа. А вне Святой Троицы, вне Божественной Единицы — весь человек рассыпан, разбит, расчленен, разложен на атомы и молекулы, лишен всякого единства и никак не может собрать самого себя; и в каждой частичке его разрушенной грехом и растерзанной души — несметное множество мук. Тогда человек — всегда и только легион. Каково ему имя, такому человеку? Увы — легион. А из Святого Евангелия мы знаем, что лишь у ног Иисусовых может он исцелиться от живущего в нем легиона, от разобщенности своей души, вследствие греха и зла, на мириады частиц4. Ибо грех и зло носят в своей природе силу, разбивающую, разъединяющую, размалывающую, раздробляющую душу на бесконечное число крупинок и осколков, и каждый осколок болит, болит весьма сильно. И имя человеческой боли — легион.