Собрание творений. Том 4. Догматика Православной Церкви. Пневматология. Эсхатология

«Святая Церковь может быть образом не только всего человека, состоящего из души и тела, но и одной души, рассматриваемой самой в себе. Ибо душа, говорил он, состоит вообще из силы разумной и силы жизненной. Разумная сила движется самовластно, по [собственному] произволению, а жизненная пребывает неподвижной, по природе не обладая уши свободой выбора (ἀπροαιρέτως). К разумной силе относятся деятельная и созерцательная способности; созерцательная называется умом, а деятельная — разумом. Ум является движущим началом разумной силы, а разум — промыслительным началом силы жизненной. Ум есть и называется мудростью, когда он всецело блюдет свои непреложные стремления к Богу. Точно так же разум есть и называется рассудительностью, когда он, благоразумно и промыслительно управляя жизненной силой посредством своих энергий, соединяет ее с умом и являет эту силу схожей с умом, поскольку она носит, через добродетель (δι᾽ ἀρετῆς), то же самое и подобное ему отражение Бога, которое, по словам старца, естественно разделяется между умом и разумом. Ведь душа, как мыслящая и разумная, прежде всего есть и постигается в качестве состоящей из ума и разума».

Все тайны человеческого существа и всех видимых и невидимых существ, пребывающих в нем и вокруг него, во времени и в вечности, сказуют себя человеку только через вочеловечившегося Бога Слова — Богочеловека, Господа Иисуса Христа. Сказуют и являют то, что они суть и временное, и вечное блаженство для человеческого существа только тогда, когда воспринимает он их и опытно переживает в Богочеловеческом Теле Христовой Церкви через святые таинства и святые богочеловеческие добродетели. Святой Максим богомудро благовествует: «Мы — и члены, и тело, и полнота Христа Бога (πλήρωμα τοῦ Χριστοῦ τοῦ Θεοῦ), Наполняющего всё во всем, возглавляемые по прежде всех веков сокровенному намерению в Боге и Отце через Сына Его и Господа Иисуса Христа, Бога нашего. Ибо тайна, сокровенная от веков и родов, ныне явилась через истинное и совершенное вочеловечение Сына и Бога, Который по Ипостаси присоединил к Себе нераздельно и неслитно наше естество и нас к Себе приобщил (букв. «тесно прижал». — Примеч. пер.), через наше и от нас взятое Свое святое, умное, и логосное, и одушевленное (ἐψυχωμένης = душеносное, обладающее душой) тело как через начаток, удостоив нас быть одним и тем же с Ним по Его человечеству. Ибо прежде веков предопределены мы быть членами тела Его, и нас сочетавает Себе и связывает с Собой в Духе, как душу с телом — возводя нас в меру духовного возраста Его полноты. Тем самым Он показал, что созданы мы именно для этого, явив к тому же Божие предвечное всеблагое о нас намерение. При этом сие намерение не претерпело никакого в себе переиначивания, но осуществлено оно, однако, введением иного, нового, способа. Ибо подобало, с одной стороны, чтобы Бог, сотворивший нас Себе подобными (ведь посредством общения носим мы в себе точные отпечатки Его благости) и прежде веков определивший нам быть в Нем, — даровал нам способ, который при благом употреблении естественных сил возводил бы нас к этой всеблаженной цели; а так как, с другой стороны, человек добровольно отверг это средство, злоупотребив естественными силами, то, дабы не был он вовсе отчужден от Бога, нужно было вместо этого способа употребить средство другое, более удивительное и богоприличное, и причем настолько, насколько сверхъестественное выше естественного. Это и есть, как все мы веруем, тайна сокровеннейшего Божия пришествия к людям. Ведь божественный Апостол говорит: Если бы первый завет был без недостатка, то не было бы нужды искать место другому (Евр.8:7). Без сомнения, для всех очевидно, что тайна, совершившаяся во Христе в конце веков, есть надежное и ясное удостоверение и исполнение того, что в начале века потерпело неудачу (букв. «сделало промах». — Примеч. пер.) в прародителе».