Собрание творений. Том 4. Догматика Православной Церкви. Пневматология. Эсхатология

Безгранична тайна и нашей свободы, и нашей личности, ибо безграничен Бог, даровавший нам и личность, и свободу. И в них — жизнь и сознание. Поэтому и жизнь у нас, и сознание безмерно таинственны. Это самая большая тайна и для нас самих. Ибо что для меня, человека, неведомее и загадочнее моего сознания, моего самоощущения, моего я, моей души, моего тела? Поистине таинственным и в то же время благовестным образом Бог в нас — всё и вся; посему святой Апостол и утверждает, что Бог — Производящий все во всех. Особенно когда люди исполняют волю Божию, когда делают то, что божественно, бессмертно и вечно. Бог не участвует только в людском грехе и зле. Но когда речь идет о дарах Христовых, о дарах Духа Святого, тогда, несомненно, Бог — производящий все во всех. Все получаемые нами дарования проводит Он через наше существо от самого зачатка и вплоть до самого полного, божественного завершения. И причем делает это так, что не только ни в самой малой мере не сковывает, не спутывает, не умаляет, не уничтожает нашей свободы, но напротив — окрыляет ее, взращивает, совершенствует, доводит до бесконечности, обогочеловечивает, обоживает во Христе. И человек действительно растет возрастом Божиим (Кол.2:19), простираясь ко всему Божиему, Совершенному, Вечному, Богочеловечному. Несомненно, человек тогда больше всего свой, когда он больше всего Божий. Без Бога не может он сделать ничего Божиего. По собственному произволению человек всегда творит без Бога и вопреки Богу только одно: грех. А творя грех, человек менее всего свой, ибо грех отлучает его от того, что составляет сущность его существа, — от богоподобия, от Христо-подобия, от Троиде-подобия. И он становится чуждым и себе, и Богу, ибо грехом рабствует воле чужой: диавольской. Пристрастившийся ко греху человек постепенно забывает себя, себя настоящего: стирает из памяти Божественное происхождение своего существа, своей жизни, своего сознания, своего существования, провозглашая себя существом каким-то иным: небожественным, земным, животным, диавольским. Так порывает он все связи с Богом, Творцом и Вседержителем. И не ведает ни себя, ни Бога. Грех низвергает его в мир иной, противоположный миру Божиему, — в мир тьмы, зла, богоборчества. В том мире человек всецело чужд и себе, и Богу.