Собственная Е.И.В. Кощея Канцелярия

Зашел и царь-батюшка. Почесал костлявым пальцем брюшко Тишке. Или Гришке, всё их путаю. Похлопал Дизеля по черепу, погрозил Аристофану, стащил половину торта и ушел. Идиллия.

* * *

Ну, да, да, разбудил меня Дизель.

Как бы его перепрограммировать, хотя бы на час сдвинуть начало рабочего дня? Ну, шесть часов утра, ну куда такое годится? Эх…

– Проснулся, ужо? Вот и славно, вот и вставай, внучек, иди ить ополоснись, а я тебе завтрак пока подам.

– Да иду я, иду…

Совместная атака Дизеля, Михалыча и холодной воды сделали своё дело и за стол я садился уже проснувшийся и даже бодрый.

– Ну, чем порадуешь сегодня, деда?

– А вот, колбаски жаренные от Ивана Палыча, а салатик капустный это я тебе настрогал под яишенку с салом, кушай, внучек, кушай, да кваском-то прихлёбывай. А чай, нет, чай попозжее к блинчкам с маслицем-то да с вареньем кизиловым.

– Ух, ты! Ням! А сам-то чего, дед? Садись рядом, я один всё не съем.

– Кушай, кушай, молодому много сил надо. А я ить у Иван Палыча окорочка навернул копченого с картошечкой молоденькой на масле, пока он колбаски тебе жарил, вот и хватит мне. Я уже старенький, мне много не надо. Больше фунта окорока и не осилю поди. Разве что пивом запивать…

– Да, ладно, Михалыч, не прибедняйся, ты у нас еще ого-го! Скажи лучше, какие планы у нас на сегодня?

– Да, какие планы? Сам, небось знаешь, – дед стал перечислять, загибая пальцы. – Железку твою компутерную дочинить, раз. Кощей-батюшка про посланца своего иноземного говорил, два. Пообедать, три. Пополдничать, опять же, ну и ужин, конечно, если перед ним ничего перекусить не захочешь.

– И повезешь ты меня, дед, в Лукошкино на тачке, потому что я после твоих планов сам двигаться не смогу от обжорства.

– И повезу, внучек, – закивал дед. – А что ж не отвезти за ради дела-то?

– Всё, хватит, деда, спасибо, наелся. Ну, дед… Ну, не могу больше… И еще хоть два блинчика не могу… Вон, своим чертенятам отдай. И за окороком не надо на кухню бежать… Михалыч, хватит!.. Да, давай уже свой блин.

Это у нас всегда так по окончании завтрака. Переубедить деда невозможно. Я уже приспособился – ем поменьше, чтобы после его уговоров ещё чуть-чуть влезло, он же не отстанет.

Наконец я отбился от Михалыча и махнул Дизелю, мол, запускай, а сам сел за комп. Проследил, как идет загрузка, полюбовался на Рабочий стол. Всё, починил, ура.

Стоило, пока время есть, а работы нет, произвести очередную профилактику и я окунулся с головой в рутинные задачи типа дефрагментации файлов, проверки реестра и прочие скучные занятия за которыми и провозился почти до обеда. Хорошо еще, что тут Интернета нет. Все эти вирусы, вредные рекламные программки старающиеся проникнуть поглубже в систему канули в небытие. Хотя, раньше часто было забавно повозиться, отлавливая эту вредоносную нечисть, поражаясь богатой фантазии и изощренности программистов, пишущих подобный софт.

Включив бесенятам «Ну, погоди!», я уступил им своё кресло и обратился к Михалычу, любовно расставляющему посуду во вчерашнем, новом комоде:

– Деда, а ты с Калымдаем и Машей не связывался?

– Ишо нет, внучек. Так ты и свяжись, а то руки у меня заняты.

– Угу. Только, что-то мне Маше не хочется звонить, опять нарвёмся на любовные игрища.

Дед хихикнул, а я вызвал Калымдая:

– Не отвлекаю, ротмистр?

– Никак нет, господин генерал, тихо у нас пока.

– Уже неплохо. Есть новости?

– Немного. Участковый с Ягой ходили на склад с которого материю увели, вынюхивали как и что. Бабка потом уже в отделении доложила участковому, что почувствовала присутствие магии какой-то непонятной для неё. Про черное колдовство говорила.

– Так, понятно. Мы этого и ожидали. Ещё что-нибудь?

– А, как же, Федор Васильевич, тут без приключений никак. В ночь на отделение милицейское напали.

– Да ты что?! И кто же? Как?

– А, вот тут самое интересное, Федор Васильевич. Напали двое, как потом оказалось, охранников посла немецкого.

– Нашего посла? Который сейчас с Машей любовь крутит?

– Так точно.

– Ничего не понимаю… А мы считали, что посол в этой авантюре не замешан.

– А он, похоже, и не замешан. Участковый шум поднял, к царю бегал, а потом вместе с послом в немецкую слободу и поехал. Посол ему этих охранников и выдал безоговорочно. Уже в порубе они сидят в милиции.

Калымдай хмыкнул:

– А мадмуазель Марселина с послом не расстается. И к царю с ним ездила и в отделение. Правда в карете оставалась пока посол своими делами занимался.

– А про пастора ничего не слышно?

– Пока не высовывался.

– Хорошо, Калымдай, спасибо. Продолжай присматривать там за всем, а мы, кстати, скоро опять к вам в Лукошкино нагрянем.

– Шашлык кушат будэм, да! Кумыс пить!

Я засмеялся:

– Ладно, ладно, давай, ротмистр, до связи.

Я повернулся к Михалычу, а тот, забыв про свой комод, уже стоял возле моего стола и через спинку кресла, на котором в восторге скакали бесенята, наблюдал за вечными антагонистами – Волком и Зайцем, метавшимися на экране.

– Михалыч?