Собственность и государство

Это воззрение совершенно упускает из виду потребности свободы. Следует сказать наоборот, что именно с точки зрения права, предупреждение несомненно составляет низшую форму, ибо оно более стесняет свободу, которая должна быть правилом, а не исключением. Всеобщая система предупреждения, о которой мечтает Вагнер, была бы равносильна поставлению всего общества под самую невыносимую полицейскую опеку. Но, с другой стороны, столь же несомненно, что точка зрения пользы заставляет иногда отступать от этого начала. Там, где зло неотвратимо и неисправимо, пресечение пришло бы слишком поздно. Так например, когда строится частный пароход, предназначенный для перевозки за море тысяч людей, и от плохого его устройства могут погибнуть экипаж и пассажиры, то правительство вправе требовать, чтобы он был пущен в море не иначе, как с правительственного разрешения, по предварительном осмотре техниками. Сама практика привела к этому английское законодательство. Но если бы правительство вздумало тоже самое правило прилагать ко всем каретам, выезжающим на улицу, то это было бы самое притеснительное и совершенно даже невыполнимое распоряжение. Конечно, тут всегда есть область, предоставленная усмотрению; там, где прилагается начало пользы, нельзя постановить твердых границ. Но основным началом во всяком образованном государстве должно быть то, что предупреждение составляет не правило, а исключение; иначе исчезнет свобода. Поэтому никак нельзя согласиться с Вагнером, что высшее развитие общества требует все большего и большего расширения системы предупреждения. Если высшее развитие осложняет отношения, то оно доставляет вместе с тем большие средства отвращать зло частными усилиями. В публике распространяются разнообразные сведения и вырабатываются известные нравы и привычки, которые заменяют государственную опеку. Последняя нужнее для общества мало образованного, нежели для образованного, так же как частная опека нужна для малолетних, а не для взрослых.

В обеих системах, как предупреждения, так и пресечения, государству принадлежит надзор за исполнением установленных им правил. Этот надзор вверяется или общим правительственным местам, или особым, назначенным к тому органам. Во всяком случае кроме постановлений, ограничивающих частную деятельность, тут является и собственная деятельность органов государства. Но здесь эта деятельность ограничивается наблюдением, преследованием, разрешениями. Гораздо более широкие размеры принимает она там, где самое исполнение принадлежит государству. Это бывает в тех случаях, где принимаются меры общие и отчасти принудительные, например при заразительных болезнях, или когда дается помощь из государственных средств, например в случае голода. Наконец, есть и такие предметы, которые по существу своему находятся в ведении государства. Сюда принадлежит все, что состоит в общем пользовании или требует общей системы, в особенности же то, что по природе своей образуют известного рода монополию. Таковы пути сообщения, почты, телеграфы, монетная система, таможни, карантины, пожарная полиция, водопроводы, благотворительные учреждения и т.д., а в другой области - публичные музеи и учебные заведения. Частью эти предметы находятся в управлении центральных властей, частью в ведении местных. Во всяком случае, тут общественная власть заменяет частную предприимчивость. Спрашивается: в какой мере это должно совершаться?