Собственность миллиардера

Признаться, мне иначе представлялась эта встреча. Неоднократных и дотошных репетиций дома у зеркала должно было быть достаточно, чтобы обзавестись уверенностью и блестяще провести переговоры с работодателем… разве нет?

Чтобы как-нибудь скрасить крупнейший в моей жизни провал, я выдавила самую вежливую улыбку из своего арсенала.

— Хм, — издал короткий звук темноволосое воплощение бога Адониса, окинув меня беглым взглядом.

Я рефлекторно последовала его примеру, оценив внушительную стоимость костюма глубокого синего оттенка с накрахмаленной белой рубашкой под пиджаком. Отсутствие галстука и несколько расстегнутых пуговиц позволили мне уловить цепким взором небольшой фрагмент сложного узора. Вау. Я незаметно провела кончиком языка по нижней губе, позволив фантазии на пару секунд завладеть моими мыслями. Интересно, что за татуировку мужчина прятал под рубашкой?

Его короткие пряди морозного каштанового оттенка пребывали в легком беспорядке, словно за несколько минут до нашей встречи мужчина запускал в них пальцы, усердно что-то обдумывая. Я поймала себя на мысли, что столь незначительная особенность во внешнем виде мужчины делала его не столь суровом, как гласили многочисленные слухи.

Крепко сложенный бизнесмен заработал первый миллион долларов для компании своей семьи в двадцать три. К двадцати восьми Ермолов закрепил за собой статус уважаемого предпринимателя в бизнес среде. Не мудрено, что в его жилистые руки перейдет правление корпорации, фигурирующей в списке «Форбс».

— Валерия Александровна, правильно? Рад знакомству, — сказал Герман Давидович, улыбнувшись краем пухлых губ, будто бы исподтишка, и протянул ладонь для рукопожатия.

— Валерия… можно просто Лера… —  «называйте меня как угодно, хоть эклерчик» чуть не сорвалось у меня с языка, но благо я вовремя прикусила себя за кончик и не ляпнула это недоразумение вслух.

— Если не возражаете, я предпочитаю придерживаться формальности. Присаживайтесь.

Кивком подбородка мужчина показал на стул напротив гигантского полукруглого стола из черного дерева, на котором не было ничего, кроме макбука. Уверена, что домашний кабинет являлся самым часто посещаемым местом в лофте размером триста с лишним квадратных метров, где, собственное, и проходило мое собеседование. На диване из коричневой кожи у подушки лежал аккуратно сложенный плед, а сверху на нем — книга в старом переплете с оставленной закладкой между страниц. В кабинете так же имелся мини-холодильник и комод. Панорамное окно во всю стену позволяло днем наблюдать за несмолкаемым шумом Москвы-Сити, а ночью созерцать усыпанное звездами небо и огни города.

— Итак, Валерия Александровна. Я надеюсь, вы ознакомились с контрактом и вашим списком обязанностей… всем тем, что от вас требует работа горничной?

Я кивнула, стараясь не пялиться на красивого мужчину так очевидно. Его басистый тембр словно прекрасная музыка для ушей. Я прочитывала условия должностного договора снова и снова. Казалось бы, ничего фантастического — заниматься уборкой в доме миллиардера. Но для меня, двадцатидвухлетней студентки, едва-едва сводящей концы с концами и долгами за учебу, эта возможность являлась последним шансом выбраться из кучи…кхм, да, того самого.

— У вас имеются вопросы? — поинтересовался Ермолов.

На самом деле, да.

— Что такое соглашение о неразглашении? — неуверенно уточнила я, почему-то чувствуя себя полной тупицей.

Губы Германа Давидовича приподнялись в намеке на ухмылку. Я вскинула бровь, чуть наклонив голову вбок.

Я сказала что-то смешное?

— Очередная формальность — вот что это такое, Валерия Александровна, — издалека начал он.

Я моргнула несколько раз, не выходя из рамок недоумения.

— Да, но… что это обозначает?

— Терпение, Валерия, — приструнил меня Ермолов.

Под его пристальным взглядом я сделала покорный кивок.

— Соглашение о неразглашении предназначено для того, чтобы я мог защитить самого себя, — вернулся к объяснению Герман Давидович. — Я довольно богат и влиятелен, — очень мягко сказано, подумала я. — Валерия, вам предстоит чистить до скрипа каждый сантиметр этого лофта. Не исключено, что во время выполнения ваших прямых обязанностей вы будете сталкиваться с некоторыми… вещами, которые я предпочел бы не делать достоянием общественности. Понимаете? — мужчина говорил медленно, плавно, не сводя с меня внимательного взгляда. Ему нужно удостовериться, что я в полной мере осознавала вес значимости услышанного. — Соглашение, интересующее вас, не даст вам возможности свободно распространяться с кем-либо, тем более с прессой, о том, что вы увидите. Все, что имеет какое-либо отношение к бизнесу, или касающееся непосредственно моей личной жизни, не должно выходить за пределы этих стен.

Я понимала.

Было бы странно, если бы у столь известной в мире бизнеса персоны не имелось никаких секретов. Тем не менее, его разъяснения разожгли во мне нешуточное пламя любопытства.

С чем мне предстоит иметь дело, работая на Ермолова?

Может быть, у него были незаконнорожденные дети?

Подпольная организация?