Собственность нефтяного магната (СИ)

Несмотря на то, что за домом постоянно присматривают, как и за мной, я все равно чувствую себя более свободной, чем раньше. С сынишкой мы гуляем по двору и поскольку он огромный, даже весь обойти за одну прогулку не успеваем. Наружу я пока даже не спрашивалась, кто знает, может Смирнов все-таки разрешил меня выпускать? Пока совсем не до этого: Илюша занимает все мое время, а за всякими памперсами и всем остальным ездит Юля.

Не знаю уж, на кого именно легли траты по содержанию дома и закупкам смесей и прочего, и мне это, если честно, неинтересно. Не думаю, что по бюджету Эрнеста содержание мамы с ребенком так уж сильно ударит, тем более, что это совсем мизерная плата за все, что произошло со мной по его милости.

Шахов… я старалась о нем не думать. Меня глодало чувство вины, хотя я, по сути, к аварии, как таковой и не причастна. Но я ведь согласилась подписать документы… вдруг это значит, что не получи Эрнест мое согласие, Рустам был бы жив сейчас? Или нет, и Тимур не для успокоения сказал слова о том, что он был обречен? И если бы был жив, имела ли я шанс хотя бы видеться с сыном? Что-то мне подсказывало, что на все вопросы был отрицательный ответ. Раз Смирнов так серьезно настроен, то покушение и правда было просто делом времени…

Во всяком случае, так я успокаиваю себя. Точнее, пытаюсь успокоить. Занимаюсь с сынишкой, гуляю с ним, читаю ему сказки, играю. Потому что, если не занять себя делом, мысли просто сожрут меня, как и чувство вины.

Я даже не знаю, проходили ли похороны, как и когда. За два прошедших месяца со дня аварии, в которой погиб Рустам, мне лишь сказали, что все в порядке, ситуация под контролем и нам осталось выждать всего полгода, прежде чем подписать бумаги. Полгода до того, как все закончится. Я старалась жить обычной жизнью, тем более Илья скучать не давал: он беспокойно спал, иногда случались колики и к концу дня я обычно так выматывалась, что еле хватало сил принять душ и почистить зубы.

Единственное, на что я надеялась – что скоро станет полегче и я наконец смогу нормально подумать о том, как вообще скрыться от Эрнеста подальше. Скорее всего, с меня глаз не спустят даже после того, как я бумаги подпишу. Вдруг я потом заявить куда-то попытаюсь? И тогда весь идеально продуманный план Смирнова пойдет под откос. Такого он точно не допустит. Не после того, как разыграл такую гениальную партию и просчитал все на несколько ходов вперед.

Не думаю, что Тимур сможет мне помочь, хотя он очень старается втесаться в доверие: проведывает периодически, привозит вкусняшки, что-нибудь для Ильи, даже на прогулку с нами идет, если выхожу из дома в тот момент, когда он приезжает. Но. Но… забыть тот факт, что именно с его подачи я прошла через весь этот ад, я не могу. И довериться ему тоже. Вполне вероятно, что он сблизиться пытается всего-то по указке Смирнова – недаром старик так гнусно ухмылялся, когда мы вместе в кабинет к нему зашли, будто застукал нас за чем-то. Мерзость.

Вся моя жизнь сейчас крутится вокруг сына и я, если честно, не против. Рядом с Илюшей я забываю про все на свете. Мой малыш для меня в прямом и переносном смысле свет в окошке. Не будь его, я бы с ума сошла. Вот и сейчас, пока Илья спит, я заканчиваю убирать его чистые вещи в шкаф и бросаю взгляд на часы. Совсем скоро он должен проснуться, буквально с минуты на минуту, а значит уже можно готовить смесь.

Захватив с собой бутылочку, я оставляю дверь в детскую приоткрытой и спускаюсь вниз.

- Тасечка, - окликаю я новую девочку-горничную, с которой мы немного сдружились, - пожалуйста, подогрей бутылочку со смесью, Илюша вот-вот проснется, - говорю я, повысив голос, но спотыкаюсь на ровном месте, когда вижу стоящего посреди гостиной мужчину в черной кожаной куртке.

Он оглядывает все вокруг цепким взглядом, а когда останавливает его на мне, по спине пробегают мурашки от нехорошего предчувствия. Это точно не новый охранник, слишком не похож. Может, следователь? Ко мне ведь никто так и не приходил, меня не допрашивали даже. Так, принесли несколько бумажек, которые я подписала – и все.

Темноволосый незнакомец ростом еще выше Рустама разворачивается ко мне всем корпусом. Он такой высокий и массивный, что я моментально ощущаю себя крохотной букашкой, даже сердце испуганно екает. Этот меня ладонью прихлопнет и не заметит даже.

- Как вы сюда попали?! – отступаю на шаг, не в силах выдержать такую мощную волну агрессии, исходящую от него, - И кто вы вообще такой??

Мужчина широко ухмыляется и, засовывая руки в карманы брюк, лениво произносит:

- Я, детка? Я твои неприятности.

Я хмурюсь и стараюсь выглядеть как можно более сурово и устрашающе. Но это сложно, когда ты худого телосложения, у тебя детская бутылочка в руке, на теле растянутая футболка и встрепанные волосы завернуты в гульку. Как назло, рядом абсолютно никого нет. Но даже не это важно. Главный вопрос: как этого типа вообще пропустили сюда? Или он один из людей Эрнеста? Тогда почему ведет себя так?