Собственность Норта

— Что с тобой творится? — шептала ночью Фэйт, изо всех сил стараясь отвлечь его от мрачных мыслей.

— Ничего, — сатторианец вставал и уходил — ее близость больше не приносила облегчения.

В их отношениях появилось что-то давящее. Подозрения портили и отравляли все вокруг.

Щенки, обещавшие вырасти в крупных псов, бодро бежали за сатторианцем, составляя ему компанию в его ночных бдениях. Его молчаливые компаньоны не давали ему сорваться окончательно, не оставляя его в одиночестве ни во время жестокого избиения груши в зале, ни во время ведения корабельного журнала в рубке, в котором Норт дотошно записывал события прошедшего дня.

Сатторианец даже ждал момента, когда вернется после тяжелого дня на корабль и, взяв смышленую мордашку в ладони, прижмется лбом к крутому бархатному лбу щенка. Второй в это время терпеливо ждал своей очереди для такого приветствия, радостно виляя хвостом. Их умные карие глаза смотрели, казалось, в самую глубь сатторианца. Они не отводили глаз, выдерживая его взгляд, словно понимая все, что с ним творилось. Щенята обладали удивительной способностью напитывать его энергией, даря короткую передышку.

Фэйт не сопротивлялась тому, что он фактически узурпировал ее питомцев. Она как бы отошла в сторону и не мешала, видя, что для него это сейчас, пожалуй, единственный якорь, не дающий ему сорваться в безумие паранойи.

Ему было страшно. Страшно не за себя, а за близких ему людей. Мысль, что, возможно, он уже лишился своего самого близкого друга, отравляла и подтачивала его силы. Он смотрел на Дэймоса, и его раздирали противоречивые чувства. Ему его не хватало. Не хватало их молчаливых вечеров, их неспешных разговоров. Он не мог заставить сейчас себя даже просто подойти к тиорианцу, ограничиваясь кивком на расстоянии, понимая всю абсурдность происходящего, но был не в состоянии переломить себя и преодолеть этот барьер. Сомнение — страшная вещь. Поддавшись ему, ты уже не доверяешь никому, даже самому себе.

Понятно, что долго так продолжаться не могло. Неминуемо все шло к какому-то взрыву. Норт не мог понять, к какому именно, но дурное предчувствие не покидало его. Что-то уже произошло, что-то безвозвратно изменилось и уже не вернется обратно… Что?!.

— Норт! — раздался дикий вопль, и кто-то со всей силы толкнул его.

Сатторианец отлетел на несколько шагов, но устоял на ногах и обернулся. В повисшей тишине он увидел, как опорная балка обрушилась на Фэйт, оказавшуюся на том месте, где только что был он, и не успевшую отскочить, буквально вдавив ее в каменистую поверхность кратера. Секундное замешательство — и Норт бросился к девушке.

— Нет… Нет-нет-нет… Нет! — он упал на колени возле нее.

Фэйт была еще жива, но у нее изо рта шла кровь, глаза были наполнены ужасом.

— Норт… — прохрипела она.

— Молчи, молчи, милая… Гай! Юпитер! — Втроем они подняли балку, Дэймос подхватил сестру на руки и побежал с ней на корабль Норта.

Он ближе всех и там есть ложе. Норт бежал следом, остальные застыли, провожая их взглядом…

Дэймос уложил девушку на стол в медотсеке, тут же вбежал Норт.

— Фэйт, — тиорианец гладил ее по голове, — милая, держись, — голос тиорианца звучал умоляюще. — Норт, ты сможешь?.. Норт! — вывел он окриком сатторианца из ступора.

Норт подхватился и включил сканер.

— Плечо, шея… Грудная клетка… Легкие повреждены… Оба… — сатторианец проговаривал вслух все, по мере того, как получал картинку очередного участка. — Черт, Фэйт, ну зачем ты это сделала?!

Ее холодеющая рука неожиданно сжала его ладонь.

— Я спасла тебя… — прохрипела она, отплевывая кровь.

— Обширное внутреннее кровотечение… Печень… Селезенка… — Норт повернулся к Дэймосу. — Свяжись с Лемом и держи его на громкой связи.

Тиорианец кивнул и включил коммуникатор. Через пару минут Лем смотрел на пересланные ему снимки Фэйт.

— Что я могу сделать? — спросил его Норт, напряженно глядя в непроницаемое лицо друга.

— Устроить поудобнее и дать обезболивающее, — Лем потер лоб и посмотрел на тиорианца. — Прости, Дэйм.

— Нет, Лем, что-то же можно сделать! Ты сам мне всегда говорил, что бы ни случилось, всегда есть один процент на чудо! Всегда есть один процент!

— Ты можешь вскрыть ее, и она уйдет у тебя на столе, — тихо сказал Лем. — А можешь дать ей обезболивающее, взять за руку и остаться рядом.

— Но я могу рискнуть, да? Лем?!

— Нет, не можешь.

— Но ты и не такое оперировал! Лем! Говори, что мне делать?!!

Лем перевел взгляд на Дэймоса. Тот шагнул было к сатторианцу, но этот упрямец и не думал сдаваться. Встав у изголовья, он положил одну руку на лоб девушки, вторую опустил на область сердца и послал в Фэйт мощнейший поток энергии. Дэймос завороженно смотрел, как жизненная сила устремилась в тело его сестры, но, словно натолкнувшись на барьер, отхлынула и рассыпалась в пространстве. Норт попробовал снова и снова.

После третьей попытки он признал очевидное:

— Она меня не принимает, давай ты, — сатторианец схватил Дэймоса и поставил на свое место. — Давай! — крикнул он, подстегнув замешкавшегося тиорианца.