Собственность Норта

— Ты всегда поступаешь правильно, — тиорианец занялся кофе.

После обеда Тэя перешла на «Инфинити». Троя со станции должен был забрать Дэймос, чтобы не светить его связь с Нортом. Парень уже давно летает один, все успели забыть, что когда-то он начинал с северянином — Тэя вытеснила эти воспоминания из общественного сознания. И при таком подходе у него сохранится свобода передвижения. Что же касается Дэймоса, тиорианцы во все времена колесили по всем мирам в поисках артефактов, религиозных сект и тайных обществ и имели неограниченный доступ к ресурсам всех миров — миссионерам оказывалось любое содействие по первому требованию. Миссионерами же называли тех, кто выполнял особую миссию от имени Ордена. Дэймос был миссионером своего Ордена.

Система освобождения на Бруннее была проста. Заключенный, отбывший срок, доставлялся челноком на ближайшую техническую станцию и дальше его обязаны были подхватить те, кто шел в сторону обжитых планет, заключенный высаживался в первом же порту, и дальше все было в его руках.

— А его не подберет кто-нибудь до нас? — осторожно спросила Тэя.

— Не подберет, мы будем единственными, — заверил ее Норт.

Поскольку Тэя уже была на корабле тиорианца, во время операции ей строго-настрого было велено не покидать свой отсек. Девушка согласно кивнула, совершенно не понимая причину такого запрета, но решила не злить Норта лишними вопросами.

После обеда «Инфинити» отстыковался от «Нового Ориона», и корабли направились к Сьерре вблизи Бруннеи.

Норт держался в тени стабильного астероида, а Дэймос направил свой корабль к уже знакомой станции. Тиорианец вступил в переговоры с диспетчерами, ему выслали лоцмана. Диспетчер уведомил прибывшего о пассажире, Дэймос вынужденно согласился. Рецидивист на борту не самая приятная вещь. Диспетчер поблагодарил за сотрудничество и понимание. Корабль встал на заправку. Тиорианец открыл внутренние шлюзы и вышел встречать своего пассажира. Увидев Дэймоса, Трой и глазом не моргнул.

— О, нет! Только не тиорианец! Это же проповеди всю дорогу слушать! — он буквально уперся руками в створки шлюза.

— Выбирать тебе не приходится, — охранники бесцеремонно протолкнули парня на корабль, — иди и будь благодарен, либо возвращайся на Бруннею за нарушение режима!

— Нет, я лучше сюда, — бывший заключенный тут же обреченно принял свою судьбу.

— Спасибо, сэр, — сопровождающие его еще раз поблагодарили Дэймоса и покинули корабль.

Створки шлюза были закрыты, и Дэймос повернулся к Трою.

— Ну, привет, — последовало крепкое рукопожатие и короткие объятия.

— Где Норт? — тут же спросил Трой.

— Ждет тебя за астероидом, — они уже шли в рубку, — готовься к взбучке, — предупредил Дэймос.

— Да я всю жизнь готов, — хохотнул Трой.

Тиорианец не сдержал улыбки — с этого парня все как с гуся вода.

— А как Тэя? — спросил сатторианец. — Она нормально добралась?

— В итоге все обошлось, — коротко ответил тиорианец и, снова вступив в переговоры по радио, отстыковался от станции.

Отходной маневр и «Инфинити» скрылся из поля зрения за астероидом. Там Трой на челноке покинул корабль и вошел в приемный шлюз «Нового Ориона», после чего корабли разошлись и, совершив необходимые маневры, исчезли в зонах перехода.

Все произошло так быстро, что Тэя даже заскучать у себя не успела. Раз — и они уже направляются к Тиоре. Поняв, что они входят в гиперпространство, девушка покинула свой отсек и направилась в рубку. Она только что осознала, что впервые путешествует без Норта. С Дэймосом.

В рубке она села в кресло рядом с ним, тиорианец привычным жестом потрепал ее макушку.

— Не сильно скучала? — сказал он девушке, выставляя автопилот.

— Не успела, — улыбнулась она, — все так быстро прошло, — Тэя повернулась к Дэймосу. — Как Трой?

— Как обычно, — усмехнулся тиорианец вставая. — Пойдем, перекусим.

После ужина в уютной столовой Тэя сидела за столом притихшая. Ее явно что-то терзало и не давало покоя. Тиорианец терпеливо ждал.

— Дэймос… — начала она, наконец, нерешительно подняв глаза.

— Да? — тиорианец откинулся на спинку стула и изучающе смотрел на нее темными, с расширившимися зрачками, глазами.

— Со мной происходит так много всего и так быстро, что я не успеваю разобраться в половине того, что уже было, и никогда не знаю, что будет завтра… Так будет всегда? — она не сводила с тиорианца своих лучистых глаз.

Дэймос задумчиво смотрел на свою любимицу. События в ее жизни и впрямь мелькали одно за другим. Лишь однажды ей привелось в полной мере «насладиться» тем, чего он не пожелал бы никому — заключением в «Парадизе» и потом на Эсстинге. Чудеса детской памяти — этого, своего самого продолжительного опыта, она словно бы и не помнила…

— В чем бы ты хотела разобраться? — мягко спросил он.