Событие 2024

Через минуту, когда разрывы пиропатронов стихли и у офицеров схлынула первая волна паники, сквозь дым шашек они смогли разобраться, что никакой реальной опасности нет. Один из инструкторов высунул голову из окопа и, быстро осмотревшись, бросился к командной машине с невероятной для бухавшего всю ночь человека прытью. Он резво взбежал по ступенькам, быстро набрал на замке цифровой код и несколько раз с силой дернул дверь.

– Снять? – старший услышал в наушнике вопрос снайпера.

– Нет. Дверь заблокирована. Теперь ее можно открыть только мастер-ключом, – спокойно ответил он.

Тем временем пусковые контейнеры встали в вертикальное положение и желтые мигалки сменились красными.

– Тикайте! – заорал с лестницы инструктор укрывшимся рядом с пусковыми установками караульным. – Щас пальне…

Последний слог его предупреждения поглотил гул ракетных пусков. Установки срабатывали попарно, через две секунды выплевывая высоко в воздух свое смертоносное содержимое. Ракеты выбрасывались из контейнеров толчковым зарядом метров на двадцать вверх, затем он отстреливался. Секунду работали свечки носовых корректоров ориентации, придающие снаряду нужное направление, потом, выбросив сноп пламени и клубы серого дыма, включался основной разгонный двигатель, и сигарообразное тело тут же исчезало в облаках.

– Петро! Срочно связь со штабом! Цэ не наши! Цэ крылатые ракеты! – заорал от командной машины инструктор, с удивлением глядя, как его батарея отстреливается «Томагавками», специально модифицированными под контейнеры «систем ПВО «Пэтриот».

– Дебил. Вали оттуда, – процедил сквозь зубы старший, наблюдая, как офицер продолжает дергать ручку прочно запертой двери.

– Петро! – снова заорал инструктор.

В этот момент последняя пара ракет вышла из контейнеров. Еще через секунду командная машина содрогнулась от сдетонировавшего внутри заряда. Бронированный корпус выдержал давление, но дверь сорвалась петель и стоящего перед ней на небольшом порожке офицера поглотил горизонтальный столб адского огня, словно изрыгаемый из чрева злобного дракона.

– Эвак111! Эвак! – отдал команду старший и, нажав на сатфоне кнопку подтверждения, что задание выполнено успешно, вместе с бойцами легким бегом затрусил к квадроциклам, оставленным для него в километре от позиций батареи.

Когда они добрались до техники, высоко в небе послышался приглушенный гул, идущий над лесом с запада на восток, словно работала мощная газовая горелка. Командир на секунду прислушался, затем, выругавшись, запустил мотор. Он не знал, что происходит в воздухе, но ничего хорошего это явно не сулило. Через двадцать минут на трасе их, предварительно сбросивших оружие и камуфляж в условном месте, подобрал неприметный микроавтобус, в котором уже сидели два снайпера и был загружен оставленный в коттедже легкий багаж. Еще минут через сорок вся группа, как ни в чем не бывало, проходила регистрацию в аэропорту Борисполь на рейс, идущий в Вену.

Однако добраться до самолета оперативникам так и не удалось. За полчаса до вылета русские объявили над Украиной бесполетную зону. Одновременно с этим пропала мобильная связь и геолокация. По аэропорту забегали служащие. Многие из них, получив какое-то сообщение по рации, бросали рабочие места и, расталкивая ничего не понимающих пассажиров, бежали на служебную парковку к своим машинам. На выезде из аэропорта почти сразу же образовался затор, потому что дорогу перекрыл откуда-то взявшийся БТР военной охраны.

Еще через десять минут здание аэропорта содрогнулось от мощной ударной волны. Это на взлетные полосы и рулевочные дорожки упали первые бетонобойные заряды из сброшенных русскими ракетами кассет. В трехстах метрах восточнее основного здания, там, где располагался военный аэродром 15-й бригады транспортной авиации, вообще царил ад. Почти всю его территорию, включая ангары и стоянки техники, покрывали до белизны яркие шары термобарических взрывов.

Россия. Москва