Событие 2024

– Поверьте, как только мы запустим реформу, им будет не до этого. Стерилизация долларовой массы обнулит счета новых денег. Они потеряют все. Обанкротятся. Разорятся. Станут нищими и пойдут по миру с протянутой рукой. Все эти цифровые гиганты, возомнившие себя хозяевами мира, будут стоять перед вами на коленях, вымаливая доступ к финансированию. Потому что у нового криптодоллара будет один хозяин – государство, а для его оборота не нужны ни банки, ни биржи, ни фонды. Именно государство будет решать, как использовать новую валюту. Всё… Больше никакого свободного рынка, никаких мутных финансовых спекуляций. В новом технологичном будущем выживут только те государства, у которых будет контроль над экономикой и финансами. Мы намерены его вернуть государству, и на этот раз навсегда. Основной целью нового доллара будет финансирование реальной экономики и новых технологий. Так что я не думаю, что вам, его единственной хозяйке, на выборах будет составлена серьезная конкуренция. А с несерьезной мы справимся.

– Вы затеяли сложную и рискованную игру, – вице-президент встала и прошлась по кабинету. – Честно скажу, ее размах и масштаб меня пугают. Но я отдаю себе отчет в том, что нахожусь в критически важной точке ваших планов. Поэтому буду с вами до конца. Хочется верить, что в результате страна избежит катастрофы и станет сильнее и безопаснее.

Она подошла к окну и долго смотрела на Белый дом, на горящие мягким светом окна Овального кабинета. Скоро она сядет в кресло президента и примет на себя управление Америкой, чтобы, как капитан судна, провести ее сквозь грозовой фронт к безопасности и процветанию.

Россия. Тыва. Озеро Токпак-Холь

Весна в предгорья Саян в этом году пришла рано. Лютовавшие всю зиму морозы уже к концу марта сменились затяжными оттепелями. Непривычно теплое для этой поры солнце быстро согнало со склонов обильные снега в ручьи и небольшие речушки, радовавшие своим веселым журчанием проснувшуюся после зимы живность. К середине мая дикий таежный край расцвел скупыми красками скромных лесных цветов и наполнился шумным разноголосьем вернувшихся с юга пернатых обитателей. Но с наступлением сумерек с вершин еще покрытых снегом спускался промозглый холодный воздух, словно напоминая, кто здесь был хозяином всего пару недель назад. В эти часы весна отступала, видимо, не желая тратить силы на бесполезную борьбу с уже проигравшим противником. Стихали звуки, тускнели радовавшие глаз краски, теряли насыщенность запахи.

Солнце зависло над самым горизонтом, окрасив тайгу, тихие воды озера и крупный галечник на берегу багряными и алыми мазками. Долина засыпала, чтобы утром снова воспрянуть и расцвести с новой силой. Даже яркие языки костра, резво лизавшие сухой валежник, и насыщенный аромат ухи, обильно приправленный дымком, не могли нарушить этот вселенский покой.

– Тихо-то как… – полушепотом, словно стараясь не спугнуть накрывшую тайгу дрему, проговорил глава Генштаба.

– Ага, – министр обороны запахнул полы арктической форменной куртки, пошевелил палочкой угли и долго смотрел на уходящие в темнеющее небо искры. – Зябко сейчас у воды. А летом здесь кажется, что звездное небо лежит прямо на сопках. Стоит подняться повыше – и можно дотронуться рукой до Млечного Пути.

– Летом, если будет время, обязательно выберусь сюда. Здесь все такое… настоящее. Как будто и нет городов, политиков, угроз. Вот уйду на пенсию, забурюсь куда-нибудь в глушь. Чтоб лес, речка, тишина. Чтоб ни телевизора, ни телефона. Книжек наберу с собой. Я давно книг не читал.

– Мечты, мечты… – шумно вздохнул министр.

– А что. Свое дело мы сделали. Штаты вроде проявляют признаки адекватности. Китай тоже вписался в общую картину. Европейцы так вообще щемятся в друзья, хоть дверь заколачивай. Теперь, когда война уже не кажется неизбежной, мир поделен и все, похоже, приняли новые правила игры, можно и на пенсию.

– Можно и на пенсию. Молодняк мы подготовили достойный. Есть на кого армию оставить.

– Вот и я том же.

– Ты что, реально просишься или так, мысли вслух?

– Не знаю я. Не хочу я тебя одного оставлять. Мы с тобой через такое прошли. Не дай бог. И Крым, и Сирия, и Норвежское море, и «Посейдоны» в американских портах. Сейчас меня от одних воспоминаний колбасит.