Событие 2024

– Дадим. Может одумаются, – согласно кивнул тот, и оба направились к двери, ведущей из оперативного зала в небольшую комнату для совещаний.

Через несколько минут операторам службы спецсвязи удалось соединиться с и. о. президента.

– Хотел бы сказать вам «доброе утро», но ведь оно получается совсем недобрым, – вместо приветствия произнес глава ФСБ.

– Как вы смогли позвонить на мой выключенный личный смарт? – немного удивленно спросил премьер.

– А вы предполагали, это может делать только ЦРУ? – хмыкнул директор. – Думаю, они вас четко проинструктировали общаться с силовым блоком только через приказы и ни в коем случае не лично.

– Я не понимаю, о чем вы?

– Я о тех, кто вами сейчас манипулирует. Вы должны понимать, что сейчас работаете на врагов России, а тот, кто находится рядом с вами, агент ЦРУ. Целью организованных им беспорядков является политический кризис и развал страны, а затем ее полное уничтожение.

– Бросьте вашу агитацию, – без особого энтузиазма проговорил глава кабмина. – Мы всего лишь хотим остановить войну на Ближнем Востоке и прекратить насилие силовиков. Это мирный протест россиян против насилия, за свободу и демократию, как в цивилизованном мире.

– Вы сейчас о чем? О Западе? Какая свобода? Где вы последний раз там видели демократию? Там сейчас диктатура ультралибералов. На смену демократии пришла открытая пидорастия и прочие физические и моральные извращения. На смену тысячелетним ценностям, укоренившимся представлениям о добре и зле, на которых выросла и расцвела человеческая цивилизация, идет цифровой постгуманизм технологических мегакорпораций. При нем то, что нормальные люди считают болезнью, преступлением или как минимум отклонением от нормы, возводится в абсолют. Мне президент прочитал короткую лекцию перед отлетом о том, кто за всем этим стоит и какова их цель. Речь идет не только о разрушении России. На карту поставлена судьба человечества. Сейчас каждое наше решение может повлиять на картину будущего. Будем ли мы жить в мире людей, объединенных в государства признанными всеми законами и этическими нормами, или ляжем под пяту двух-трех глобальных технологических мегакорпораций, которые будут управлять миром.

– Все это – досужие домыслы, основанные на теориях заговора.

– Поверьте. Все гораздо серьезнее, чем вы можете себе представить. За каждой моей фразой, за каждым утверждением – горы фактов и аналитики, причем не только нашей. Известные интеллектуалы во многих странах уже осознали надвигающуюся катастрофу и бьют тревогу. Надвигается буря, какую мир не видел со времен Второй мировой. Мне очень не хочется, чтобы вы стали жертвой событий, масштаб которых вы не можете себе даже вообразить. Я прошу вас, не слушайте советчиков, работающих на ЦРУ. Не идите на конфронтацию. Не поощряйте насилие толпы. Не отдавайте приказов, которые заведомо не будут исполнены.

– Наш разговор не имеет смысла, – и. о. президента старался звучать решительно. – Я не стану отзывать свой приказ о неприменении силы. Если вы его не выполните, то нарушите Конституцию и окажетесь вне закона.

– И тогда что? – скептически хмыкнул директор.

– Тогда свершится воля народа, который хочет перемен.

– Удивляюсь вашей наивности. Хотите последний совет? Пока есть возможность, бросайте все и бегите. Мы попытаемся вас эвакуировать. Если вы этого не сделаете сейчас, то станете жертвой, которую Вашингтон с готовностью положит на алтарь своей звериной ненависти к России. Я не знаю, что это будет, пуля снайпера, или очередной «новичок», или автокатастрофа. Чем дольше вы вовлечены в эту игру, тем больше шанс, что вы не выйдете из нее живым.

– Не надо меня запугивать, – дрогнувшим голосом ответил премьер. – Права на президентское кресло принадлежат мне. Я буду вместе с народом до конца. До победного конца.

– Причем здесь кресло. Речь идет о спасении или гибели страны.

– Вам не кажется, что мы очень по-разному понимаем спасение страны. Настолько по-разному, что наши позиции непримиримы.

– Да… Вижу, наш разговор действительно не имеет смысла, – с сожалением сказал директор. – Но, когда вы все поймете и, если у вас будет возможность, свяжитесь с нами. Мы все же постараемся вас спасти.

После разговора глава ФСБ некоторое время сидел молча, глядя на телефон с российским гербом вместо диска. Потом тяжело вздохнул и посмотрел на генерала грустными глазами.

– Ну что ж. Я сделал все, что мог. Основная проблема страны – это слюнявая интеллигенция, готовая лизать Западу зад за то, чтобы он одобрительно потрепал ее за ушком. Так было и двести, и сто, и пятьдесят лет назад, и сейчас. Мы слишком к ним толерантно относимся. Оберегаем, лелеем, предоставляем возможность не только высказаться, но и стать частью политического класса, называть себя интеллектуальной элитой. И это тем людям, которые открыто работают на врага, на уничтожение страны. Разве мы не идиоты после этого.

– Ну… Коммунисты диссидентам все-таки головы поднять не давали.