События глазами очевидцев

Михаилу плохо видно, что там на улице, и он пытается немножко приоткрыть штору. И тут же в окно обрушивается шквал свинца. Вся противоположная стена и часть потолка покрываются пробоинами от пуль различного калибра.

Пришли люди Макашова. Они спрашивают, как увязать приказ Руцкого с возложенными на них обязанностями по обороне здания Верховного Совета? Когда Михаил завёл их в кабинет министра, один из них - Андрюша Маликов – всё удивлялся: “Как командиры не боятся за своих солдат? Ведь они стреляют в нас, сами стоя открыто, как на ладони, перед стволами наших автоматов...”.

“А кто же командиры этих солдат? – спросил Ачалов и тут же продолжил – Всевозможные “евневичи”. Что им разве русских солдат жалко? Чем больше их погибнет, тем больше аргументов, чтобы оправдать свои действия. Поэтому передайте генералу Макашову: стрелять только в случае реального проникновения спецназа во внутрь здания. В других случаях ответного огня не открывать!”

Из радиоперехвата стало известно, что между десантниками 119-го парашютного полка и силами МВД произошла серьёзная стычка. Из гранатомётов подбиты два БТРа внутренних войск. Есть жертвы и среди десантников.

По другой рации слышно, как Руцкой пытается вступить в переговоры с командующим МВД, но вместо ответа ему грозят прикончить всех. По третьей радиостанции с улицы сообщают, что на площади перед зданием лежат уже до тридцати трупов, среди них женщины и дети.

Интенсивность огня увеличивается

Но со стороны защитников выстрелов не слышно.

В эфире - опять Руцкой. Теперь обращается непосредственно к атакующим прекратить огонь и дать возможность вывести детей и женщин.

По другой волне с баррикад слышится призыв помочь вынести раненых.

В кабинет вбегает один из охранников, на ходу сообщая, что к Ачалову рвутся офицеры-афганцы. Михаил спешит им навстречу.

Офицеры в собственном бессилии, на чём свет проклинают начальство, не сумевшее обеспечить оружием защитников Дома Советов. Михаил, как может, успокаивает их.

Опять заходит к Ачалову. Тот по рации принимает сообщение, что 119-й парашютно-десантный полк, который прорывался на помощь защитникам Белого дома, уже перевербован на сторону Ельцина, и по инерции в числе первых активно включился в штурмовую атаку против тех, к кому шёл на помощь.

На другой волне оборонявшие здание мэрии сообщают, что силы неравны, и они вынуждены отходить с огневых позиций.

Ачалов посылает Михаила вниз и приказывает ему лично разобраться и доложить обстановку.

Глава VII

Михаил снова в кабинете у шефа докладывает о происходящем внизу. После смотрит на часы и с удивлением обнаруживает, что стрелки показывают полдень. Четверть суток пролетело, как единый миг.

Через окно по мегафону доносится обращение атакующих к осаждённым:

“Выходить всем с поднятыми руками!” Одновременно слышится обращение и к стрелявшим по “Дому” прекратить огонь. Но его никто не слышит, и стрельба продолжается.

Прибывший офицер докладывает, что в здание парламента через подвал со стороны мэрии просочились десантники, а сдерживать их продвижение приходится, грозя демонстративно автоматами, на самом деле с пустыми рожками. Патронов катастрофически не хватает, и уже были случаи прорыва на 2-й этаж, где приходилось отбивать атаки врукопашную.

С улицы доносится нарастающий шум мотора. Выглянув сбоку в окно, Михаил видит внизу, прямо под окном, БТР. Говорит об этом Ачалову. Генерал приказывает перебраться всему штабу со 2-го этажа на 5-й к Хазбулатову.

Минуя по одному простреливаемые пролёты лестничных маршей, добрались до 5-го этажа. За сейфами, что лежали поперёк коридора, расположилась охрана Руцкого. В небольшом коридорчике без окон, который находился перед большим залом приёмной, за журнальным столиком – Руцкой и Хазбулатов.

Михаил со своими ребятами уселись на стульях напротив охранников. Разговорились. Начальник охраны не без горечи рассказал, что Руцкой уже отдал приказ вынести на улицу белый флаг, но никто не соглашается быть исполнителем этой миссии.

Мишины ребята сдаваться тоже не собирались и, как бы в подтверждение этого, вместе с охраной Руцкого без всякой команды начали выламывать двери запертых кабинетов и оборудовать в них огневые позиции. Михаил им не мешал.

Для выполнения приказа Руцкого нашли офицера из другого подразделения.

Но не прошло и нескольких минут, как снизу сообщили, что вышедшего на улицу с белым флагом парламентёра сразу убили снайперы.

Одновременно сообщили и о потерях: “На улицах, со стороны трёх подъездов, лежат до сорока трупов гражданских людей, в том числе монашки, расстрелянные в передвижной часовне”.

Руцкой опять дублирует свой приказ впустить в здание всех оставленных на улице и внести раненых.

Вслед за этим распоряжается ещё раз оповестить по внутреннему радиоселектору и радиостанциям приказ о категорическом запрете ответного огня вне здания.

Проследить за выполнением этого приказа посылает офицера из личного приближения.