Сочеванец

– Всеми знаниями до две тысячи семьсот тринадцатого года? – переспросил меня Ворди и посмотрел на Латиру, а потом на Барди.

– Так точно, всеми! – ответил я чётко. – И кажется, что я вам очень даже пригожусь, – добавил с той же уверенностью.

– И ты сможешь показать, где это место? – спросила Латира.

– Смогу.

– А Сергей, действительно, может быть нам полезен, – Латира повернулась к Ворди.

– Посмотрим, – задумчиво сказал он. – А пока ложимся спать. Утро у нас будет ранним и неспокойным.

– Да, что-то уморили меня эти беседы, – зазевался Барди.

– Может часок и получится подремать, – Латира тоже зевнула.

Латира встала и пошла по прозрачному полу, после чего свернула и исчезла, как будто вышла из комнаты. Барди тоже как бы покинул комнату, а за ним пошёл и Ворди.

– Ворди, подожди секунду, – позвал я его шёпотом.

– Да, Сергей, – обернулся он.

– Подскажи, пожалуйста, где здесь можно сходить по нужде? – немного замялся я.

– А-а. Помнишь, как ходил к питательным трубкам?

– Да.

– А туалет в противоположной стороне.

– Спасибо, Ворди, – улыбнулся я довольно.

– Только, братец, аккуратно – там всё прозрачно и слепо, – сказал он с улыбкой и скрылся за невидимой стеной.

Не стану рассказывать, с каким трудом мне далось использование туалетной комнаты с невидимыми принадлежностями, но к тому времени я понял, что тиронцам очень нравится на кого-либо воздействовать психологически. Ведь сделать стены полностью прозрачными, а предметы обихода невидимыми приносит максимальный дискомфорт узнику такой тюрьмы. Отсутствие чувства защищённости, когда находишься в зависшем положении над поверхностью планеты и не замечаешь каких-либо видимых опор, угнетает нервную систему и подавляет волю арестанта, заключённого в это «ограниченное пространство».

Раздумывая о своём положении дел, я не заметил, как зашла первая луна, а на противоположной стороне стали пробиваться кроваво-красные лучи местного солнца. Спать мне совсем не хотелось, поэтому я принялся рассматривать город тиронцев. С такой высоты, конечно же, детально всё не увидишь, но внешним обзором было понятно, что все строения имели одну высоту и разделялись между собой оранжевыми многоугольными границами. Со стороны это смотрелось, как будто необычный чёрный мёд разлит в соты неправильной формы. К этому времени шарообразных летательных аппаратов в воздухе осталось совсем немного – вероятно, тиронцам тоже требовался сон. Но со стороны второй заходящей луны вдруг что-то нарушило покой в небе. Какие-то поочерёдные вспышки ярко-зелёного света стали быстро приближаться в нашу сторону, а через несколько секунд я заметил, что два летательных аппарата тиронцев гнались за другим летательным аппаратом серебристого цвета, при этом обстреливая его зелёными лучами. Эти три аппарата пролетели бесшумно вблизи меня и на некотором расстоянии развернулись обратно. Чувство беспокойства охватило всю мою голову – и не зря. Один из зелёных лучей попал в строение тюрьмы, где я находился. Мгновенно переливным зелёным отблеском отобразился весь интерьер помещения, и в этих контурах появилась идущая ко мне Латира.

– Увонафо! – воскликнула она радостно на своём языке.

– Что ты говоришь, Латира? – переспросил я.

– Говорю – началось! – воскликнула она уже по-бульбульски.

– Что началось? – спросил я, испуганно оглядываясь на кружащие вокруг нас летательные аппараты.

– Спасение наше началось! – ещё громче крикнула Латира, и тут же подошли Барди и Ворди.

– На чём прилетели? – спросил её Барди.

– По-моему на «Приджеле», – ответила она, вглядываясь вдаль.

– «Приджел» – отличный корабль, – сказал одобрительно Ворди.

К двум тиронским кораблям подключились ещё три, которые также принялись атаковать «Приджел».

– Ему надо резко вывернуться, чтобы поразить эти пять «Стерров», пока не проснулись и другие тиронцы. Если не успеет, и подлетят ещё два или три «Стерра», потерянное время сыграет против нас, – сказал с зажатыми кулаками Барди.

– Успеет, успеет... Это же «Приджел», – успокаивала его Латира.

– Это ваши? – спросил я Латиру.

– А то! – гордо ответила она.

«Приджелу» действительно удалось вывернуться так, чтобы нанести поражающие удары по кораблям тиронцев. Но четыре «Стерра» были уничтожены, а один смог увернуться от красных лучей «Приджела». И, вероятно, избежав удара, пятый «Стерр» потерял контроль в пространстве, при этом задев край прозрачного корпуса нашей воздушной тюрьмы. Со «Стерром» ничего не случилось, и он полетел дальше, а вот наша тюрьма стала рассыпаться на относительно мелкие осколки. Да, эти осколки стали видимыми по причине разрушенной структуры помещения и вследствие этого хаотично преломляли свет, что стало возможным их различить. Латира вскрикнула. По-моему, вскрикнул и я, ведь страшно было падать с такой высоты. Но падения, как такового не было. Мы медленно, как будто под воду, опускались вниз вместе с осязаемыми телом осколками нашей тюрьмы.