Сочеванец

Мы вышли на террасу, и присели за столик без опор. Не успели мы приступить к обеду, как к нам присоединились Латира и Бельгазо, что дало мне почувствовать атмосферу семейной обстановки, будто за столом собралась вся родня. Во время обеда Латира с горящими глазами рассказывала о том, как раздавала подарки бульбульским детям, на лицах которых появлялись счастливые улыбки. Она встретилась там с Гнулигюлем, который передавал нам привет, а также интересовался как там новое тело его жены Апульплюм. Бельгазо, в свою очередь, оставил в жилище Гнулигюля несложное средство связи, и научил его им пользоваться для общения с нами. Сразу по окончании обеда я связался с Гнулигюлем и почти полчаса вел с ним беседу, в ходе которой рассказал, как обстоят дела с выращиванием нового тела Апульплюм.

А вот во время обеда я часто посматривал на Чедлика, который не сводил с Латиры своих влюблённых глаз. Помню, ещё тогда подумал: «Это ж настолько обострились чувства у робота, что он даже стал терять связь с реальным миром, испытывая романтическое влечение к живому существу». Но дело ещё в том, что активированные чувства Чедлика помогали нам находить общие конфигурации с системой Григория Ивановича, что, в свою очередь, влияло на скорость извлечения информации из базы знаний электронного спикера. Поэтому влюблённость Чедлика была для нас всего лишь побочным эффектом важных процессов.

Мне были интересны мнения Бельгазо и Латиры о приобщении Шерди к разведывательным действиям на Тироне. Бельгазо сразу, не раздумывая, дал свой положительный ответ – ему уже не терпелось начать активные действия и поманеврировать на своём «Приджеле» по просторам вражеской планеты. А вот Латира сначала немного поколебалась, но потом решила, что Шерди в тюрьме  абсолютно бесполезен, поэтому он должен хоть как-то отрабатывать свою вину. Принятое Латирой решение отнестись к убийце её отца с целесообразной стороны заслуживало уважения.

На следующий день Ворди и Бельгазо взяли с собой уже зачипованного Шерди и отправились на Тирон, а мы с Латирой, Чедликом и Григорием Ивановичем остались в Сочеване, чтобы с помощью моей генетической информации вырастить как можно больше антивещества и начать уже строить защитный купол.

После отбора у меня образцов ДНК, в инкубаторе стали появляться первые клетки органического антивещества, которые сразу же направлялись в гиперколлайдер для выработки колоссального количества энергии. Эта энергия поступала в преобразователи, выплёскиваясь в небо концентрированными акселероновыми полями, которые потом растекались на высоте шестисот километров от поверхности земли, образуя защитный купол. Такие преобразователи располагались в пяти тысячах километрах друг от друга по широте и долготе, что соизмеримо по их мощности на каждый сегмент небесной сферы. Сферический небесный купол являлся пассивной защитой от непрошенных гостей и в активном статусе не пропускал ни материю, ни информацию. Вся поступающая извне информация накоплялась на верхнем слое защитного купола, а потом фильтровалась на следующем слое, и в зависимости от характера такой информации или поступала на Землю, или отражалась обратно. Держать постоянно такой купол активным невозможно даже с вновь появившимися ресурсами, но в случае опасности сможет продержаться непрерывно не больше одного месяца, ввиду ограниченной возможности выработки антивещества. Также мы предусмотрели потенциальную опасность от использования тиронцами Луны, как посадочной площадки для выжидания послабления земного защитного купола. Поэтому такой же защитный купол мы установили и вокруг Луны.

Прошла неделя, но «Приджел» с Тирона так и не возвращался. Тогда я решил подождать ещё несколько дней, и если разведывательная группа Ворди не вернётся, то я сам полечу искать их на Тирон в составе новой группы.

И прошли те несколько дней тоже, а «Приджела» всё нет и нет. Ждать больше смысла не было, поэтому я распорядился снарядить новый межзвёздный истребитель для поиска моих друзей на Тироне. Латира сразу же изъявила желание полететь со мной, но почему-то в этот раз я увидел в ней не элитного разведчика, а больше женщину, которую надо оберегать. Я даже посмел ей об этом сказать, на что услышал в свой адрес обидные слова без соблюдения субординации. Но я плевать хотел на эту субординацию, меня стала больше беспокоить безопасность Латиры. Однако, после недолгого размышления, я согласился взять Латиру с собой на Тирон, ведь она действительно классный специалист, а сама разведывательная деятельность является для неё смыслом жизни. Также в группу были включены и Чедлик с Григорием Ивановичем, которые не забыли с собой прихватить на всякий случай немного антивещества.

Отлёт нашей группы с Земли был произведён в тот же день, когда я только принял об этом решение. Нам предстояло пройти первый шлюз для искривления одного из отрезков космического пространства, но почему-то шлюз оказался заблокированным на вход.

– Что случилось? Почему мы не входим в шлюз? – спросил я Чедлика, который отвечал за управление звездолёта.