Сочинения

Увы, въ камень Ты полагаешься какъ мертвый, Воздвизающій чада Аврааму изъ камней (Матф. 3, 9; Лук. 3, 8). Потому что если бы этого не было, то тогда когда, по причине Твоей спасительной Страсти, камни разсеклись 27, 51), многіе не уверовали бы имени Твоему. Ты въ жизни не имелъ где главу приклонить, какъ Ты Самъ сказалъ Іудеямъ, которыхъ прикровенно ты уподобилъ лисицамъ (Матф. 8, 20; Лук. 9, 58), по причине ихъ хитростныхъ замысловъ, — но склонилъ ее, умерши на кресте, какъ постланный одръ обретши благоразумную веру разбойника. Солнце обидело Меня — пусть скажетъ начинатель ей (Песн. 1, 5); зайде бо солнце еще среди полудне — пусть возвеститъ Іеремія (Іер. 16, 9). Да, чувственное (матеріальное) солнце облеклось во мракъ, когда духовное Солнце Правды затмилось. И камни раскололись, вместе съ которыми, мне представляется, и Мое сердце имеетъ разорваться. О, святая Плоть, которая чудеснымъ образомъ изъ Моихъ кровей составилась, потому что и древній долгъ имелъ быть возмещенъ. По этой причине Мне Ты склонилъ небеса, Владыко, и какъ дождь сошелъ на руно (Суд. 6, 37–40; Пс. 71, 6), чтобы пойти на смерть, телеса усопшихъ святыхъ воскрешающую (Матф. 27, 52–53), а Меня, родившую Тебя, умерщвляющую. Что же это такое, о, возлюбленнейшее Мое Чадо? He нанося другъ другу ущерба, взаимно смешенными оказались элементы, искони не могущіе быть смешенными, и невещественный огнь Божества не опалилъ Мою утробу; а ныне иной огонь снедаетъ всю Меня внутри и тяжко опаляетъ самое Мое сердце. Чрезъ Ангела Я приняла залоги радости, и отъяла всякую слезу съ лица земли (Откр. 21, 4); и, вотъ, теперь въ Моихъ слезахъ они получаютъ приращеніе. Я знаю, что Ты снисходишь въ адъ, имея освободить заключенныя тамъ души (1 Петр. 3, 19), но и Мою душу возьми туда съ Собою, на Своемъ пути проходя мимо Меня, заживо умершей, о, обнаженный и бездыханный Мертвецъ, и живаго Бога Слово, добровольно осужденный быть возвышеннымъ на крестъ, чтобы всехъ привлечь къ Себе (Іоан. 12, 32)! Какой изъ членовъ Твоего тела не потерпелъ страданія? Божественная для Меня Глава Твоя получила терніи (Матф. 27, 29), и они вонзились въ Мое сердце. О, прекрасная и священная Глава, которую некогда Ты не имелъ где приклонить и отдохнуть, ныне только для гроба склонилась для того, чтобы почить и, какъ сказалъ Іаковъ, какъ левъ уснуть (Быт. 49, 9)! О, желанная и любимая Моя Глава, пріявшая удары тростниковой палкой (Матф. 27, 30; Марк. 15, 19), дабы исправить того, кто подобно гнилому тростнику былъ сломанъ со стороны лукаваго и ставшій далекимъ отъ рая! О, Ланиты, пріявшія заушенія (Матф. 26, 67–68; Лук. 22, 64–65; Іоан. 18, 22; 19, 3)! О, Уста, иныя медоточивыя соты, хотя вы и вкусили горчайшую желчь и были напоены острейшимъ уксусомъ (Матф. 27, 34)! О, Уста, въ которыхъ не обретеся ложь (Исх. 53, 9), хотя и лживое лобзаніе предало Тебя на смерть (Матф. 26, 49)! О, Руки, которыя человека создали, а ныне были пригвождены ко кресту, и въ аду простирающіяся и касающіяся рукъ, некогда коснувшихся запретнаго древа (Быт. 3, 1–6), и возставляющія отъ паденія всего Адама; о, Ребро, пронзенное копіемъ вследствіе созданной изъ ребра (Адама) Праматери! О, Стопы, ступавшія по водамъ, и жидкую природу явно освятившія!