Часть третья
10. КАЗНЬДед мой былМастак по убою,Ширококостный,Ладный мужик.Вижу,ПошевеливаяМокрой губою,Посредине двораКлейменый быкСтупает,В песке копытами роясь,Рогатая, лобастая голова…А дедПоправляет на пузеПоясДа засучивает рукава.— Ишь ты, раскрасавец,Ну-ка, ну-ка…Тож, коровий хахаль,Жизнь дорога! —Крепко прикручивалиДедовы рукиК коновязиВыгнутые рога.Ласково ходилаЛадонь по холке:— Ишь ты, раскрасавец,Пришла беда… —И глаза сужалисьВ веселые щелки,И на грудьКурчаваяТекла борода.Но бык,Уже учуяв,Что слепаяСмерть притулиласьУ самого лба,Жилистую шеюВыгибая,Начинал крутитьсяВокруг столба.Он выдувалЛунку ноздрями,Весь —От жизни к смертиВздрогнувший мост.Жилы на лопаткахХодили буграми,В два кольца свивалсяБлистающий хвост.И казалось,Бешеные от испуга,В разные стороныРвутся, пыля,Насмерть прикрученныеДруг к другу —Бык слепойИ слепая земля,Но тут нежданно,Весело,Люто,В огне рубахи,Усатый, самВдруг вырасталБычий МалютаС бровями,Летящими под небеса.И-эх!И-эх!Силушка-силка,Сердцу бычьему перекор, —В нежную ямкуВозле затылкаТупомордым обухомБьет топор.И на бок рушится,Еще молодой,Рыжешерстный,Стойкий, как камень,Глаза ему хлещетСиней водой,Ветром,Упругими тростниками.Шепчет дед:— Господи, благослови… —Сверкает ножОт уха до уха, —И бык потягиваетсяДо-олго… глухо…Марая мордуВ пенной крови.(Рассвет, седая ладья луны, соборный крест блестит, из колодцев вода, вытекая, над ведрами гнется. Стучат батожками копыт табуны. Два голоса встретились. Оглашена улица ими. Гремят колодцы. Рассвет. И гнутой ладьей луна, и голос струей колодезной гнется.)
ДевкаТы, дядя, откудова?КазакКокчетавской станицы.ДевкаПо облику глядя, дак ярковский, чо ли?КазакЯрковский и есть.ДевкаА! Ну, так я побегу.КазакКуда в рань такую?ДевкаНе слышал рази?СедниВозле УсолкиНашиГришку БосогоКончают…(Тихо. Кони ноздрями шумят. Розовый лес и серый камень, росой полонен любой палисад, девка бежит, стуча каблучками. Берег туманен. Сейчас, сейчас! Первый подъязок клюнет на лесу, выкатив кровью налитый глаз, зов повторит петух под навесом.)
1-й пьяныйНу ладно, повесьте, повесьте,Сукины сыны, вот я весь тут.2-й пьяныйСовершенная правда.Никто нам пить запретить не может.(Сейчас, сейчас! Раскрыты ворота, и лошади убегают туда, где блещет иконною позолотой еще не проснувшаяся вода. Как будто бы волны перебирали ладони невинных улыбчивых дев, сквозили на солнце и прятались в шали, от холода утреннего порозовев. Стоит в камыше босоногое детство и смотрит внимательно на поплавок. О, эти припевы, куда же им деться от ласк бессонных и наспанных щек!)