Сочинения. Том 2

Платон говорил о том, что одно из отверстий верши раздвоено. Как правило, мы называем раздвоенным ствол дерева, у которого два ствола вырастают из одного. Платон же перенес это название на отверстие одной из малых верш. Поэтому мы думаем, что это отверстие было двойным. Рассуждая в этом месте подобным образом, он (Платон. — Примеч. пер.) сделал свое объяснение еще более запутанным. Мы полагаем, что, скорее всего, Платон имел в виду, что отверстия малых верш находились в верхней части большой. Из этого мы можем заключить, что большая верша включала в себя малые. Тем самым Платон считал, что внешняя часть большой верши может служить для нас образом кожи, покрывающей все тело, а две малые полые верши, содержащиеся в большой, соответствуют внутренним полостям, по моему мнению, животу и грудной клетке. От этих полостей к полости рта поднимаются две трубки. Для большей ясности представим, что во рту нет языка и в ротовую полость подходят две трубки — пищевод из желудка и трахея, проходящая через легкие, находящиеся в полости, соответствующей одной из малых верш. Следствием этого является тот факт, что через одно отверстие происходит дыхание, впускается и выпускается воздух. Пища и питье проходят через второе отверстие и оказываются в желудке. Платон считал, что небольшая часть воздуха все же попадает в желудок через пищевод, а часть питьевой жидкости — в легкие через трахею. Кроме того, как я уже отмечал, название «раздвоенный» вносит еще большую неопределенность в платоновское описание и вызывает споры. Ведь он говорит, что воздух попадает в трахею через двойное отверстие, как через нос, так и через рот, тогда как пища и питье могут попадать в [желудок] только через рот. Те, кто любит ученые диспуты, вполне могут их начать, так как они полагают, что два отверстия малых верш, то есть полости носа и рта, не относятся ни к одной из этих вершей, так как сам рот является единственным отверстием, ведущим как к желудку, так и к легким. Теперь для нас совершенно ясно выражение Платона: «Наши внутренние органы похожи на рыболовецкую вершу», и мы знаем, чему соответствуют малые верши. Сейчас же самое подходящее время обратиться к следующей части произведения.

[78b6] …одна из которых в свой черед разделялась на два рукава; от этих воронок он протянул кругом во все стороны подобия канатиков, доведенные до самых краев плетения…

Подобного этим канатикам невозможно обнаружить в рыболовецкой верши, так как стенки малых верш не скреплены большим количеством канатиков со стенками большой верши. В результате [подобного устройства] все внутреннее пространство большой верши пустое. В человеческом теле все устроено иным образом: вены и артерии тянутся из брюшной полости и легких по всему телу до самых крайних частей тела. Именно эти сосуды Платон сравнивает с канатиками, которые идут от малых верш к основанию большой.

[78b7-c2] …при этом всю внутренность верши он составил из огня, а воронки и оболочку — из воздушных частиц.

Однако Платон говорит, что все это переплетение соответствует верши. Но поскольку она внутри полая, он предполагает, что все внутреннее пространство в большей степени состоит из воздуха, чем из огня. Несомненно, что полость в груди не содержит внутри себя ничего, кроме воздуха. Тем не менее точно не ясно, что имеет в виду Платон под словом κύτος[243], возможно, он подразумевает под ним слово «воздухообразный» (ἀεροειδής). По-видимому, этим словом Платон желает определить объект, о котором он говорит. Тем не менее это противоречит уже сказанному ранее, поскольку полость состоит из большой и малой верши. Он хочет, чтобы мы представили себе пространство, в котором канатики, [как мы полагаем, их четыре], представляют, по его мнению, артерии и вены. Поэтому нам остается только признать, что слово «κύτος» является плетеной тканью по отношению к большой верше, у которой стенки такие же плетеные. Если в пространстве между большой и малой вершами преобладает огонь, то тогда следует признать, что воздух доминирует за внешней оболочкой [большой вершей]. Мы понимаем под этой оболочкой кожу, которая так же холодна, как и окружающие нас тела. Кожа постоянно взаимодействует с воздухом, поэтому Платон хочет сказать, если я правильно его понял, что внешний воздух, соприкасающийся с этим плетением [верши], сам по себе также является частью внешней оболочки. Однако именно это объяснение не совсем ясно. Если же мы допустим, что на самом деле все так, как мы поняли, то оно прекрасно согласуется с тем, что будет нами сказано и объяснено.