Сочинения (Том 2)

Младшие Всеволодовичи, ободренные мирными предложениями врагов, видя в этом признак слабости, отчаянного положения, начали пировать с боярами; на пиру один старый боярин, Андрей Станиславович, стал говорить молодым князьям: "Миритесь, князья Юрий и Ярослав! А меньшая братья в вашей воле; по-моему, лучше бы помириться и дать старшинство князю Константину, нечего смотреть, что перед нами мало Ростиславова племени, да князья-то все они мудрые, смышленые, храбрые; мужи их, новгородцы и смольняне, смелы на бою, а про Мстислава Мстиславича и сами знаете в том племени, что дана ему от бога храбрость больше всех; так подумайте-ка, господа, об этом!" Не люба была эта речь князьям Юрию и Ярославу, и один из юрьевых бояр сказал: "Князья Юрий и Ярослав! Не было того ни при прадедах. ни при деде, ни при отце вашем, чтоб кто-нибудь вошел ратью в сильную землю Суздальскую и вышел из нее цел, хотя б тут собралась вся Русская земля, и Галицкая, и Киевская, и Смоленская, и Черниговская, и Новгородская, и Рязанская, никак им не устоять против нашей силы; а эти-то полки - да мы их седлами закидаем". Эта речь понравилась князьям, они созвали бояр своих и начали им говорить: "Когда достанется нам неприятельский обоз в руки, то вам будут кони, брони, платье, а кто вздумает взять живого человека, тот будет сам убит; у кого и золотом будет шитое платье, и того убивай, не оставим ни одного в живых; кто из полку побежит и будет схвачен, таких вешать или распинать, а о князьях, если достанутся нам в руки, подумаем после". Отпустивши людей своих, князья вошли в шатер и начали делить волости; князь Юрий сказал: "Мне, брат Ярослав, Владимирская земля и Ростовская, тебе Новгород, Смоленск - брату нашему Святославу, Киев отдай черниговским князьям, а Галич нам же". Младшие братья согласились, поцеловали крест и написали грамоты. Здесь всего любопытнее для нас презрение северных князей к Киеву, с которым для их предков и для всех южных князей соединялась постоянно мысль о старшинстве, о высшей чести, но богатый Галич Всеволодовичи берут себе.

Поделивши между собою все русские города, Юрий с Ярославом стали звать врагов к бою; Ростиславичи с своей стороны призвали князя Константина, долго думали с ним, взяли с него клятву, что не будет в нем перевету к братьям, и двинулись в ночь к ростовскому стану на реку Липицу; во всех полках их раздавались крики, в Константиновом войске трубили в трубы - это навело страх на Юрия и Ярослава, они отступили за дебрь и расположили свои полки на Авдовой горе; Ростиславичи на рассвете пришли к Липицам и, видя, что враги отступили на Авдову гору, расположились на противоположной горе Юрьевой и послали ко Всеволодовичам троих мужей опять с мирными предложениями: "А не дадите мира, - велели они сказать им, - так отступите подальше на ровное место, а мы пойдем на вашу сторону; или мы отойдем к Липицам, а вы перейдете на наши станы". Князь Юрий отвечал: "Ни мира не беру, ни отступаю; вы прошли через всю землю, так неужели этой дебри не перейдете?" Всеволодовичи надеялись на свои укрепления: они обвели свой стан плетнем и насовали кольев, боясь, чтоб Ростиславичи не ударили на них в ночь.

Получивши их ответ, Ростиславичи послали своих молодых людей биться против Ярославовых полков; те бились целый день до ночи, но бились неусердно, потому что была буря и очень холодно. На другое утро, 21 апреля в четверг, на второй неделе по Пасхе, Ростиславичи решились было идти прямо ко Владимиру, не схватываясь с неприятелем, и полки их стали уже готовиться к выступлению; видя это, полки Юрьевы начали также сходить с своей горы, думая, что враги бегут, но те остановились и опрокинули их назад. В это время явился князь Владимир псковский из Ростова, Ростиславичи стали думать, куда идти, причем Константин сказал им: "Братья, князь Мстислав и Владимир! Если пойдем мимо них, то ударят на нас в тыл, а потом мои люди на бой не охочи, того и гляди, что разойдутся по городам". На это Мстислав отвечал: "Князь Владимир и Константин! Гора нам не поможет, гора нас и не победит; призвавши на помощь крест честный и свою правду, пойдем к ним". Все согласились и начали ставить полки: Владимир Рюрикович смоленский поставил полки свои с краю, подле него стал Мстислав и Всеволод с новгородцами, да Владимир псковский с псковичами, а подле него стал князь Константин с ростовцами; с противной стороны Ярослав стал с своими полками, т.

е. переяславскими и тверскими, также с муромскими, с городчанами и бродниками против Владимира и смольнян, Юрий стал против Мстислава и новгородцев со всею землею Суздальскою, а меньшие братья - против князя Константина.