Сочинения. Том 4

Восьмую книгу трактата Гален начинает с краткого обобщения ранее сказанного о функциях трех частей души (фрг. 8.1.1–8.1.44). Он обращает внимание на то, что «для врачебного искусства и для философии важнее всего установить, управляет человеком множество сил или одна» (фрг. 8.1.1).

В этой части текста трактата «Об учениях Гиппократа и Платона» кратко изложены важные для Галена натурфилософские положения, на которых строилась его аргументация в предыдущих книгах. Это своеобразный конспект идей, лежащих в основе теоретико-практической системы Галена. Особенное значение восьмой книги определяется тем, что в ней содержатся подробные изложение и анализ несовпадений, имеющихся во взглядах Гиппократа и Платона. Публикация первых шести книг трактата вызвала дискуссию, о которой упоминает сам Гален[19]. О ней он говорит как о факторе, побудившем его продолжить работу над сочинением и дописать завершающие три книги. По-видимому, его оппоненты указали на расхождения во взглядах Гиппократа и Платона, на которые невозможно было не обратить внимание. Однако Гален представляет эти моменты как некие второстепенные разногласия. По его мнению, в учениях Гиппократа и Платона содержатся эпистемологические основы верного понимания медицины, которые он умело соединяет в своей теоретико-практической системе: от подходов к анатомо-физиологическому устройству до теории общей патологии и психосоматического единства организма человека.

У Галена не вызывает сомнений, что в физиологической активности частей тела проявляются три силы, порождающие, соответственно, три вида движения:

8.1.2. Совершенно очевидно, что одни движения производятся, когда вытягиваются и сжимаются члены при ходьбе, беге, в положении стоя и при других подобных действиях. Движения сердца и артерий, происходящие непроизвольно, – иного рода, как и распределение пищи, которое является еще одним видом движения.

Когда Гален говорит о «самопроизвольном движении», то он, скорее всего, следует за следующей мыслью Платона: «Всякая душа бессмертна. Ведь вечно движущееся бессмертно. А у того, что сообщает движение другому и приводится в движение другим, это движение прерывается, а значит, прерывается и жизнь. Только то, что движет само себя, раз оно не убывает, никогда не перестает и двигаться и служить источником и началом движения для всего остального, что движется… Каждое тело, движимое извне, – неодушевленно, а движимое изнутри, из самого себя, – одушевлено, потому что такова природа души. Если это так и то, что движет само себя, есть не что иное, как душа, из этого необходимо следует, что душа непорождаема и бессмертна»[20]. Он вновь напоминает о принципиальных моментах, на которые указал ранее: «руководящее начало души находится там, где начинаются нервы», «начало нервов находится в головном мозге», и «все части тела живых существ снабжены нервами». Гален описывает, каким образом высшее (разумное) начало души соединяется с телесной сущностью, на примере мозга и нервов. Каждый орган человеческого тела обладает врожденной способностью к определенному действию. Это некая идея, присущая тем или иным органам. Но воплощение этой «идеи» (функции) органа, из потенциального состояния, возможно лишь благодаря не собственному движению органов, а наличию души, разлитой, в соответствии со свойственной ей субординацией, по всему организму. Причина заблуждений оппонентов Галена заключается прежде всего в непонимании ими важности результатов анатомических исследований:

8.1.6. Стало быть, в нашем многословии повинны в первую очередь те, кто неверно истолковал очевидные явления, а не Гиппократ, или Эрасистрат, или Эвдем, или Герофил, или Марин, который вслед за древними восстановил изучение анатомии, одно время пребывавшей в забвении. А если бы они описывали явления, опираясь на результаты анатомических исследований, нам незачем было бы долго рассуждать, поскольку вопрос можно было бы разрешить при помощи одного-единственного доказательства.