Сочинения в 2 т. Том 2

— Сообщите радиограммой в порт, Корявину, что на борту лихтера прежний боцман. Да, следует в составе экипажа. И что у нас один малолетний пассажир…

Лаврик сидел в дедушкиной каюте, в настоящей корабельной каюте, и, прильнув к стеклу иллюминатора, смотрел на море. Длинный щербатый мол уже отодвинулся в сторону, а впереди поблескивала, зыбилась, играла окрашенная утренней зорькой волна. Море было так близко — беспокойное, почти осязаемое, живое, и, чем ярче зорька, тем оно чудеснее… как в сказке.

ГОРИЗОНТ ОКЕАНА

Начало дороги

В жизни все-таки случается чудесное. Мне, как, наверное, и многим, с детства хотелось в это верить. И верилось… И обстоятельства иногда сочетались именно так, что необычное, удивительное подтверждалось.

А недавно я снова убедился, что и волшебная палочка, и ковер-самолет, и скатерть-самобранка, и таинственный Сезам, полный немыслимых сокровищ, понятия, право же, вполне реальные, только слегка подрисованные сказкой.

В общем, был случай, достойный удивления. И произошел он ясным киевским вечером в конце июля, когда, пристроившись в уголке, на балконе, я дочитывал интереснейшую книжку профессора М. М. Белова «Мангазея». Эта книга будила добрые чувства: восхищение душевной силой, упорством и отвагой русских «служилых людей» — первопроходцев Сибири, их целеустремленностью, выдержкой и поистине железной волей, которая проявлялась не только в ратных, но и в созидательных делах, грандиозных по замыслам, героических по свершениям.

Одним из таких удивительных свершений был город, поднявшийся в ледяной пустыне, в глухую пору Ивана IV — Грозного, на далекой заполярной реке Таз, названный «Златокипящей Мангазеей».

Подернутые дымкой времени, контуры пятибашенного Мангазейского кремля все отчетливее проступали со страниц увлекательной книжки, и вместе с доброй завистью к профессору, которому выпало на долю разыскать это дивное диво, я чувствовал, как незаметно подкрадывалась тревожная, манящая мечта — увидеть тот легендарный город.

Телефонный звонок помешал дочитать последнюю страницу. Я вернулся в комнату, снял трубку. С той минуты и началось то, что все-таки случается в жизни. Началось чудесное.

Знакомый голос спросил:

— А не имеете ли вы желания побывать… за Уралом? Да, в Сибири, в городах Тюмени, Тобольске, Сургуте, Салехарде и других?

Сначала я подумал, что веселый товарищ шутит, и попросил, тоже шутя, продолжить перечень городов. Он не удивился просьбе и принялся перечислять, видимо, по заготовленному списку: Ялуторовск, Надым, Уренгой, Игрим, Мегион… — Тут на каком-то названии он немного запнулся, а я, опять в шутку, подсказал:

— Быть может… Мангазея?

— Что ж, — ответил он, поразмыслив, — пожалуй, там, в Сибири, вы сможете включить в маршрут и Мангазею! Знаю, что это очень далеко, где-то на реке Таз.

Стараясь соблюдать спокойствие духа, я спросил:

— Значит, разрешите начать сборы в «экспедицию»?

— Безотлагательно, — сказал он, и в голосе его уже прозвучала строгая нотка.

— То есть, каким я располагаю временем?

— Для сборов у вас имеется только один вечер. Сегодняшний. Завтра в десять утра вы получите командировочное удостоверение и билет на самолет до Москвы. Завтра же улетите из Москвы в Тюмень. Желаю счастливого пути!

С чего же следовало начинать сборы? С упаковки чемодана? А не достаточно ли привычного, верного спутника — портфеля?.. Нет, все же сборы в такую даль нужно начинать с Атласа.

Я раскрыл на столе Атлас СССР. Вот Обь. Словно могучее дерево, пронизала она своей огромной «корневой системой» — бесчисленными извилистыми притоками — широты и долготы карты.

Если заглянуть дальше, на Восток, в Заобье, будто из «сказок» и «доношений» землепроходцев, звучат названия далеких рек: Надым, Пур, Таз, Полуй…

Они о многом рассказывают, эти «ниточки», штрихи, точки на карте, сплошные зеленые наплывы тайги, голубоватые пятна тундры. Это там, в нехоженых просторах Уренгоя, Игрима, Урая, Тарко-Сале, природа припрятала в глубинах клады.

Это там, в селении Березово, где некогда отсчитывал в ссылке последние годы своей бурной жизни сподвижник Петра I Меньшиков, в сентябре 1953 года из разведочной скважины ударил могучий, первый в Сибири фонтан газа, а 28 июня 1960 года вблизи селения Шаим, что затерялось на бескрайней равнине меж Уралом и средней Обью, буровики добрались до нефти.

Итак, поверив в чудесное, уже на следующий день, в Москве, в северном секторе аэровокзала, я знакомился с попутчиками в дальней дороге — москвичами, ленинградцами, белорусами, грузинами, казахами — участниками Дней литературы в Тюменской области.

Группа оказалась многочисленной, до пятидесяти человек, и, поскольку всех нас ожидала дорога в тысячи километров, а в дороге — большая совместная работа, с первых же часов, проведенных в здании аэровокзала, стала отчетливо ощутимой атмосфера увлеченности и деловитости.

Взлет, набор высоты — и вот уже на востоке, вопреки глубокой ночи, брезжит, сгущается, вырастает неурочная утренняя заря!