Сочинения в четырех томах. Том 2

— Стойте спокойно, мистер Йорк, и вам никто не повредит, — сказал водитель с неослабевающей вежливостью. Он утерся и осмотрел платок — не идет ли еще кровь из носу. Кровь шла. Я внял его совету и стоял неподвижно. Он отворил дверь и вылез из фургона. Сынок и я молча обменивались взглядами.

Потом послышался шум отодвигаемых болтов и задвижек, и боковая стенка фургона откинулась, образуя скат. Пятый человек, Берт, провел лошадь по скату и привязал ее в ближайшем отсеке. Водитель снова поднял борт и закрепил его.

Я использовал этот короткий промежуток времени, пока в фургон проникал дневной свет, чтобы повернуть, насколько мог, голову и получше разглядеть Чубчика. Я увидел то, что, впрочем, и ожидал, но это только усилило мое изумление.

Водитель влез в кабину, хлопнул дверцей и завел мотор.

Берт сказал:

— Тащите его к выходу.

Меня не нужно было просить.

Фургон двинулся. Берт открыл дверь. Чубчик и его приятель отпустили мои руки, и Берт толкнул меня в спину. Я оказался на земле в тот момент, когда набиравший скорость фургон съехал с обочины на пустынную дорогу. Мне помогла профессиональная хватка падать с лошади. Инстинктивно я упал на бок и перекатился.

Я сидел на земле и смотрел вслед все набиравшему скорость фургону. Номерной знак был забит дорожной пылью, но я сумел все же разглядеть буквы — АРХ.

«Лотос» так и стоял на обочине. Я поднялся с земли, отряхнулся и пошел к своей машине. Я собирался нагнать фургон и проследить, куда он направится. Но предусмотрительный водитель фургона принял меры, чтобы я не мог этого сделать. Мотор «лотоса» не заводился. Я поднял капот, чтобы посмотреть, что он там наломал. Три свечи из четырех были вывинчены и лежали аккуратным рядком на крышке блока цилиндров. Понадобилось десять минут, чтобы поставить их на место, уж очень у меня дрожали руки.

Пришлось отказаться от надежды догнать фургон или хотя бы кого-нибудь, кто видел, куда он скрылся. Я сел в машину и застегнул воротник сорочки. Галстук пропал.

Я взял автомобильный справочник и отыскал в нем буквы АРХ. Насколько можно было доверять справочнику, лошадиный фургон был зарегистрирован в Западном Суссексе. Если только номерной знак не фальшивый, при желании можно было разыскать владельца фургона. Минут пятнадцать я сидел и думал, потом завел мотор и поехал обратно в Мейденхед.

Город сиял огнями, хотя магазины были уже закрыты. Дверь полицейского участка была раскрыта настежь. Я вошел и спросил инспектора Лоджа.

— Его еще нет, — сказал полицейский у стола в углу, взглянув на часы. Было половина седьмого. — Но он должен быть с минуты на минуту. Подождите его, сэр.

— Вы говорите, еще нет? Вы хотите сказать, что он только сейчас начинает работу?

— Да, сэр. Он сегодня в ночной смене. По субботам вечера бывают трудные, — добавил он, улыбаясь. — Танцевальные площадки, рестораны, автомобильные аварии. — Я улыбнулся ему в ответ, сел на скамью и стал ждать. Через пять минут Лодж вошел, быстро снимая на ходу пальто.

— Добрый вечер, Смолл, что нового? — спросил он полисмена.

— Тут вас дожидается джентльмен, — сказал Смолл, указывая на меня. — Он ждет всего пять минут.

Лодж обернулся. Я встал.

— Добрый вечер, — сказал я.

— Добрый вечер, мистер Йорк. — Лодж пристально посмотрел на меня, но не высказал никакого удивления. Взгляд Лоджа задержался на воротнике моей сорочки, и его брови чуть заметно поднялись. Но он сказал только: — Чем могу быть полезен?

— Вы очень заняты? — спросил я. — Если у вас есть время, я хотел бы вам рассказать… как я потерял галстук. — Посреди фразы я вдруг замялся, не решаясь сказать прямо, что меня избили. Так что Смолл окинул меня удивленным взглядом, явно подумав, что я спятил, если пришел в полицию, чтобы рассказывать инспектору, как я потерял свой галстук.

Но Лодж, умевший понимать с полуслова, сказал:

— Входите в мой кабинет, мистер Йорк. — Он прошел вперед, повесил на крючок шляпу и пальто и зажег газовую горелку, но ее раскаленные прутья не сделали более уютной эту суровую, наполненную папками комнату.

Лодж уселся за свой опрятный стол, а я, как и в прошлый раз, сел напротив. Он предложил мне сигарету и поднес зажигалку. Успокоительный дым проник мне в легкие, и я подумал: с чего же мне начать?

Я сказал:

— Есть у вас что-нибудь новое с позавчерашнего дня по делу майора Дэвидсона?