Сочинения в двух томах

Сковорода приехал в Харьков, жил у знакомых своих несколько уже недель. В одно время, пришедши посетить училище и видя тут некоторых незнаемых им, спросил, не находится ли тут такой-то, племянник NN. Молодой тот человек случился на сие время быть там, и знакомые Сковороде сказали, что он самый тот есть. Сковорода, по- смотря на него, возлюбил его и возлюбил до самой смерти. После увидел сей молодой человек, что случай таковой был устроен для него перстом божиим издалече.

Добрый пастырь Иоасаф, не теряя из виду Сковороды, желал всячески привлечь его опять в Харьковское училище и извлечь из дарований его пользу, которую он чувствовал во всей цене ее. Зная, что он не любит принужденности, пригласил его дружески и предложил ему должность учителя, какую хочет. Довольно было убедить Сковороду, чтоб дать только ему на выбор дело — то или другое. Он, имея в виду пользу, намере'ваемую для молодого нового друга своего, которого в сердце почитал уже таковьш, как после сам о сем изъяснялся, рад был призыву епископа и взял предложение его всеохотно, с тем чтоб преподавать ему класс, ниже прежнего, синтаксический. Сверх того, взялся обучать эллинскому языку.

Прибыв из Белгорода в Харьков и вступя в должность, нашел он любимого своего молодого человека, который, однако, не знал и не смел мыслить, чтоб мог быть достойным дружбы его, хотя любил и удивлялся философской жизни его и внутренне почитал его[1267].

Григорий часто начал посещать его и, по склонности молодого человека, занимать его музыкой и чтением книг, служивших поводом к разговорам и нравоучению. Открыв в молодом человеке сердце, какового желал он, и способности природные, каковые любил он, обратил внимание свое на удобрение разума его п духа.

Молодой сей человек, будучи воспитываем до сего полуучеными школьными учителями, частью монахами, в руках которых тогда святилища наук находились, которые и положили ему в голову мнения о вещах странные, часто слыша от Сковороды противное тому и не могши согласить в понятии своем новых правил со старыми, видя же на самом деле жизнь его добродетельную, целомудрую, примерную, сомневался сам в себе и сожалел душевно, что такой добродетельный муж имел несогласные с учеными мнения и правила, особливо же до нравоучения и духовных знаний относительно, а посему и в заблуждениях находился.

Все книгочии–наставники его, да и весь свет, словом и делом внушали ему, что счастие человеческое состоит в том, чтобы иметь всего много: много чего есть, много чего пить, много во что одеваться и в утехах праздно веселиться. Сковорода один начал говорить ему: чтоб быть истинно счастливым, то все оное не нужно; что ограничение желаний, отвержение излишеств, обуздание прихот- ствующей воли, трудолюбие, исправление должности, в которую промысл божий поставил кого, не за страх, но за совесть, суть пути к счастию. Сковорода говорил сие и жил так.

Велемудрые учили его, что добродетель гражданская одна есть ничто пред верховным существом, что Марк Аврелий, Тит, Сократ, Платон и прочие славные в древности великими делами и сердцем люди должны быть несчастливы, потому что не имели исторического знания о вещах, случившихся после них. Сковорода утверждал, что во всех оных мужах действовал дух вышний, а посему и недостойны они осуждения, но почтения и подражания в любви к истине. И если бог есть истина, то они были верные служители его.

Философы, учившие молодого человека, толковали ему, что к такому, например, жизни состоянию больше и особенно привязано благословение божие, а к иному меньше или же и проклятие, что ведение таинств и выполнение обрядов тайноводства есть совершенство и высокость человека. Сковорода учил, что все состояния суть добры и бог, разделяя членов общества, никого не обидел; проклятия же налагает он только на сынов противления, которые, не вняв себе и не последуя званию природы, вступают в состояния по страстям, по обманчивым видам, по прихотям. И понеже не испытали они в себе склонности врожденной, то и предал их верховный раздаятель дарований в неискусен ум, да творят неподобное и будут прокляты, то есть несчастливы. Сковорода учил, что совершенство человека состоит в делании истинной пользы ближнему и что таинства и обряды тайноводства относительны к слову, а царствие божие есть в силе или в деле.

Молодой человек, напоен будучи измлада предувере- ниями, слушая Сковороду, восчувствовал в себе возбужденную борьбу мыслей и не знал, чем разрешить оную. Прочие учителя его внушали ему отвращение к Сковороде, запрещали иметь знакомство с ним, слушать разговоров его и даже видеться с ним. Он любил сердце его, но дичился разума его; почитал жизнь, но не вмещал в ум рассуждений его; уважал добродетели, но устранялся мнений его; видел чистоту нравов, но не узнавал истины разума его; желал бы быть другом, но не учеником его.

Трудно изгладить первые впечатления.