Сочинения в двух томах. Т.2

Содержание имен. Имена могут быть даны всему, что может быть сосчитано, т.е. сложено одно с другим и образовать сумму или вычтено одно из другого и образовать остаток. Римляне называли денежные счета rationes, а операцию счета – ratiocinatio, и то, что мы в долговых расписках и в счетных книгах называем статьями счета, они называли nomina, т.е. именами, и отсюда, кажется, они распространили слово ratio на способность счета во всех других вещах. Греки имеют лишь одно слово λόδος для речи и разума. Это не значит, будто они полагали, что не может быть речи без разума, а лишь то, что не может быть рассуждения без речи. Самый акт рассуждения они называли силлогизмом, что означает суммирование связей разных высказываний. Так как одни и те же вещи могут быть приняты в расчет на основании различных знаков, то их имена, чтоб показать это различие, могут быть различным образом повернуты и изменены. Это разнообразие имен может быть сведено к четырем общим категориям.

Имена. Во-первых, вещь может быть принята в расчет в качестве материи, или тела, как живая, чувствующая, разумная, горячая, холодная, движущаяся, находящаяся в покое; под всеми этими именами подразумевается материя, или тело, так как все таковые имена суть имена материи.

Во-вторых, вещь может быть принята в расчет, или рассматриваема, из-за какой-либо акциденции или качества, которые мы в ней воспринимаем, как, например, из-за того, что она приведена в движение, имеет такую-то длину, горячая и т.п., и тогда мы от имени самой вещи путем небольшого изменения или преобразования составляем имя той акциденции, которую мы принимаем во внимание; например, если нас интересует в вещи то, что она живая, то мы принимаем в расчет жизнь; то, что она движется, мы обозначаем словом движение; что она горячая – словом жара; что она длинная – словом длина и т.п. Все эти имена суть имена акциденций, или свойств, которыми одна материя, или тело, отличается от другой; эти имена носят название абстрактных имен, так как они отвлечены от рассмотрения (account) материи, но, конечно, не от самой материи.

В-третьих, мы можем принимать в расчет свойства нашего собственного тела, причем делаем следующее различение: например, при виде какой-нибудь вещи мы принимаем в соображение не саму вещь, а ее вид, цвет, ее мысленный образ в нашем представлении, а слыша какую-нибудь вещь, принимаем в соображение не ее, а лишь слышание, или звук, которое есть наше представление или восприятие вещи ухом. Такие имена суть имена представлений.

Употребление положительных имен. В-четвертых, мы можем принимать в расчет или в соображение сами имена и речи и давать им имена. Ибо общее, всеобщее, особенное, двусмысленное есть имена имен, а утверждение, вопрос, повеление, рассказ, силлогизм, проповедь, просьба и многие другие подобные – имена речей. Все эти имена исчерпывают разнообразие имен положительных, которые даются, чтобы обозначить нечто существующее в природе или воображаемое человеческим умом, как, например, тела или свойства тел, которые существуют или могут быть представлены существующими, или, наконец, слова и речь.

Отрицательные имена и их употребление. Имеются также другие имена, называемые отрицательными. Эти имена суть знаки, обозначающие, что какое-нибудь слово не есть имя вещи, о которой идет речь. Таковы слова ничто, никто, бесконечное, непостижимое, три минус четыре и т.п. Такие имена, однако, полезны для размышления или для направления мыслей и вызывают в уме наши прошлые размышления и, хотя они не имена какой-нибудь вещи, тем не менее заставляют нас отказаться от неправильно употребляемых слов.

Слова, не имеющие значения. Все остальные имена есть лишь пустые звуки, причем они бывают двух видов. К первому относятся новые слова, смысл которых еще не установлен определением; огромное количество таких имен сочинено схоластами и малодушными философами.