Сочинения в двух томах

Ломоносов. Впервые — «Описание празднества, бывшего в С.-Петербурге 6-9 апреля 1865 г. по случаю столетнего юбилея Ломоносова...», СПб., 1865, и «Русский инвалид», 1865, No 75 (др. ред.). Окончательный текст — Полн. собр. соч. А. Н. Майкова, СПб., 1884, т. 3, с. 84. Стих. было прочтено 7 апреля 1865 г. на обеде В память 100-летия со дня смерти Михаила Васильевича Ломоносова (1711-1765). Майков был одним из инициаторов и организаторов Ломоносовского юбилея 1865 г. и принадлежал к тем общественным кругам, которым удалось придать юбилею Ломоносова официозный характер. В этом духе Майков высказался в заметке «Несколько слов по поводу столетней памяти Ломоносова» («Сын отечества», 1865, 31 марта, No 77, с. 607-610) и в комментируемом стих. (в особенности в первой редакции, прочтенной на юбилейном обеде). «Стихи хороши, — писал А. В. Никитенко, — только сильно направлены против немцев» (Дневник, т. 2, с. 503). «Немцефобный» характер стих. Майкова был отмечен министром внутренних дел П. А. Валуевым (Дневник П. А. Валуева, т. 2, М., 1961, с. 34). Демократический лагерь отмежевался от юбилейных торжеств и к юбилейным выступлениям Майкова отнесся отрицательно. Текст стих., прочитанный на юбилейном обеде, был опубликован в искаженном цензурой виде. Впервые доцензурную редакцию обнародовал проф. И. А. Шляпкин в журн. «Русский библиофил», 1911, No 7, с. 109. В недатированном письме к М. Н. Каткову (ГБЛ), говоря о предполагаемой публикации стих. в «Русском вестнике» (публикация не обнаружена), Майков писал: «Стихотворение переделано во многих местах, почему прошу печатать с этого последнего оригинала, а прежний порвать <текст стих. отсутствует — сост.>. Желательно бы мне было, чтобы пьеса была напечатана и в «М<осковских> ведомостях» и в «<Русском> вестнике»». В набросках статьи, посвященной откликам на ломоносовский юбилей, Майков писал, что торжества имели целью «сознательно почтить память великого праотца самостоятельности русской мысли, первого, который дал русскому уму веру в себя». «О чем мы плачем? Что мы стонем? и т. д. — Переложение начальных фраз сказанного Феофаном Прокоповичем (1681-1736) «Слова на погребение всепресветлейшего державнейшего Петра Великого <...> 1725, марта 8 дня»: «Что се есть? До чего мы дожили, о россияне? Что видим? Что делаем? Петра Великого погребаем!» (Феофан Прокопович. Сочинения, М.-Л., 1961, с. 126). Он — кормчий был и т. д. — Ср. в стих. А. С. Пушкина «Моя родословная»: «Сей шкипер был тот шкипер славный». Мономах — великий князь Киевский Владимир Всеволодович (1053-1125), по преданию, получил от императора Византии знаки царского достоинства: венец и бармы. Курляндский конюх. — Имеется в виду Э.-И. Бирон (1690-1772), фаворит императрицы Анны Иоанновны, которая дала ему титул герцога. Недоброжелатели Бирона утверждали, что его дед был конюхом Курляндского герцога. Елизавета Петровна (1709-1761) — российская императрица, дочь Петра I. Екатерина II (1729-1796) российская императрица, которую Ломоносов воспел в ряде своих од. Орлы Екатерины — см. примеч. к стих. «Сон королевича Марка», с. 547. В письме к О. Ф. Миллеру от 3 ноября 1871 г, Майков особо подчеркнул значение Ломоносова для «века Екатерины»: «...первый, словом увлекший к идеалу современников, пробудивший в них чувства добрые, высокие, выведший их из тьмы бессознания. Независимо от писаний своих стал сам для своих питомцев <...> чем-то столь великим, таким явным воплощением могущества русского духа, что им самим они гордились, и гордились тем, что и сами его плоть и кровь» (Ежегодник, 1978, с. 180).

Менуэт (Рассказ старого бригадира). Впервые — «Складчина», СПб., 1874, с. 427, без подзаг. Армидины сады. — Армида, героиня эпической поэмы итальянского поэта Т. Тассо (15441595) «Освобожденный Иерусалим», восточная волшебница, очаровавшая героя поэмы рыцаря Ринальда. Государыня — Екатерина II. Граф Орлов-Чесменский, Суворов, Князь Таврический — см. примеч. к стих. «Сон королевича Марка», с. 547.

Сказание о 1812 годе. Впервые — Полн. собр. соч. А. Н. Майкова, СПб., 1884, т. 3, с. 20.