Сочинения в трех книгах. Книга вторая. Роман. Повести. Рассказы

Когда жерди были воткнуты по краям плота, а брезент накрепко к ним привязан, получился вполне приличный шатер, который великолепно защищал их от солнечного зноя.

Плот был рассчитан на десятерых, поэтому уцелевшим братьям и капитану было на нем более чем просторно. Братья еще раз подумали, что капитан им достался действительно толковый и что с ним можно выбраться, наверное, из любой ситуации.

Когда натянули шатер, капитан предложил перекусить. Каждому он выдал по сухарю и разрешил выпить только по два глотка воды.

– Сколько нам предстоит проболтаться в море, неизвестно, поэтому надо экономить именно воду. Без еды мы выдержим с месяц, а вот без воды не продержаться и недели. Поэтому драгоценна каждая капля. Она здесь дороже алмазов. Все относительно, или как говорит мой приятель Гераклит из Эфеса: «Ослы солому предпочли бы золоту». Да оно и верно. К чему им золото. Так же и нам сейчас. Алмазами и золотом не утолишь жажду.

– Вы знакомы с Гераклитом Эфесским? – У братьев перехватило дыхание. – Это же один из мудрейших на свете людей. Как это случилось? Расскажите. Мы будем вам весьма признательны.

– Как познакомился? Да очень просто. Он был соседом моей жены. Кстати, такие плоты с водой и пищей посоветовал мне построить и всегда держать на корабле именно он. После одного из крушений я, нищий и оборванный, приехал в Эфес и при встрече рассказал ему про то, как случайно уцелел, ухватившись за обломок мачты, а потом неделю болтался на ней в море, пока случайно меня, обезумевшего от жажды, не подобрал торговый корабль. Конструкцию, конечно, придумал я сам, сообразуясь своими практическими знаниями и опытом.

– А вы не могли бы нас с ним познакомить? – попросил Андрес.

– Если останемся живыми, не попадем в рабство к пиратам или в брюхо акулам, обязательно познакомлю, – ответил капитан. – А пока советую всем заснуть и набраться сил. А то, не дай бог, опять начнется буря, и тогда силы понадобятся и уж точно будет не до сна.

Когда все улеглись, капитан вслух начал размышлять:

– На Кипр, или, как вы ее называете, на Алашию, мы уже точно не попадем. Буря нас отнесла далеко от этого острова. Попутный ветер и течение уносит или к Криту или к берегу Киликии.

– А что если из брезента нам сделать парус? – предложил Андрес.

– Сделаем, – ответил капитан, – только не сейчас, а ночью, когда я смогу точно определить наше место расположения. Тогда и поставим парус и пойдем на Крит. Если повезет, за неделю дойдем.

Ночь выдалась на редкость звездной, и капитан, которого звали Зенон, по известным ему признакам определился в их месте нахождения.

Никлитий и Андрес тоже рассчитали это место. Когда они сверились, то ошибка Зенона составляла не более ста километров к западу. Братья объяснили ему свои расчеты, и капитан, с огромным уважением выслушав, согласился.

– Впервые сухопутные люди, да к тому же такие молодые, проявляют столь великую мудрость, – ответил он. – Никто на целом свете не смог бы так просто и толково определить свое местонахождение.

Капитан приказал ставить брезент вместо паруса, и вскоре плот, подгоняемый ветром, пошел к Криту.

Через семь дней без особых приключений, доев последние сухари и выпив почти всю воду, добрались до острова.

Там Зенон повстречал знакомого капитана, и на его корабле они приплыли сначала в Милет, а затем и в Эфес.

Все это время братья расспрашивали капитана о Гераклите. Тот рассказал, что Гераклит человек добрый, но странноватый. Он недолюбливает горожан, открыто насмехается над ними. Лет ему около сорока. Живет замкнуто. Все свое время либо читает, либо размышляет.

Капитан время от времени сетовал на свою судьбу, на то, что потерял корабль.

– Но кто сейчас в Эфесе из аристократов живет богато? – вопрошал Зенон и сам отвечал: – Богато здесь живут только персы.

Посетив бани, отдохнув и одевшись в чистые одежды, уже к вечеру, когда зной сменила вечерняя прохлада, они постучались в дом Гераклита.

10

И Андрес, и Никлитий уже знали, что Гераклит происходит от царского рода, но после смерти отца отказался стать царем и передал царство брату.

Знали, что он с огромным пренебрежением относился к своим горожанам, поэтому и не захотел управлять ими.

Стоя в пропилоне с двумя колоннами, братья размышляли о том, как поведет себя этот отшельник. Захочет ли беседовать?

Им приходилось на многое наталкивать неумелый разум других людей, но всегда они должны были держаться в тени. Как о самых лучших временах вспоминали о беседах с Верховным жрецом. И оттого так хотелось поговорить с мудрым человеком, поспорить, услышать интересную мысль.

Лязгнул засов, ворота в высокой каменной стене отворил привратник, и сразу за ним чуть в глубине диатира появился сам хозяин дома, смуглый и крепкий, с небольшой волнистой бородой и такими же волосами.