Сочинения в трех томах. Том 3

Эдуард Торнлей (нет надобности говорить, что этот одинокий всадник был не кто иной, как товарищ старого траппера) прибыл вместе с Карролем в блокгауз и, узнав, что Луизиана уехала искать помощи, бросился в ту же минуту вдогонку за нею, не обращая внимания на пули, которыми осыпали его индейцы, пока он переправлялся через реку. Отправившись разыскивать девушку, он не только не напал на ее след, но еще и сам, попав ночью в незнакомую ему местность, заблудился и потом довольно долго разыскивал дорогу к реке. Он туда и добрался, когда было уже совсем темно, при этом каким-то чудом избежал столкновения с краснокожими, сновавшими по всему побережью. Здесь он спрыгнул с лошади, которая изнемогала от усталости, и стал смотреть на развертывавшуюся перед ним картину пожара. Вдруг он услышал топот копыт множества лошадей, галопом приближавшихся к тому месту, где он стоял. Это заставило его прийти в себя, и он скорее инстинктивно, чем сознательно отвел свою лошадь в кусты и зажал ей ноздри, чтобы она не вздумала дать знать о себе ржаньем. Минуты через две после этого он увидел подскакавших к холму всадников, которые вдруг остановили лошадей и как будто стали прислушиваться. Все они, за исключением одного бледнолицего, были краснокожие. В бледнолицем, прибывшем первым, Торнлей с удивлением узнал своего товарища мустангера Луи Лебара, у которого через седло была перекинута какая-то бесформенная масса, показавшаяся Торнлею в первую минуту большим белым мешком, но затем он узнал фигуру женщины, находившейся, по всей вероятности, в обмороке. Это открытие привело его в ужас, ему пришло в голову, что пленница Черного Мустангера, может быть, не кто иная, как Луизиана Дюпрэ. Он машинально выхватил револьвер и навел его на грудь злодея, бывшего в эту минуту не более чем в двадцати шагах от него, но не выстрелил. Впоследствии, вспоминая об этом эпизоде, он каждый раз говорил, что и сам не знает, как хватило у него благоразумия сдержать себя и не прострелить голову презренному негодяю. Лебара окружало десятка два индейцев, и выстрел из револьвера, даже и вполне удачный, не мог бы обратить, конечно, в бегство такую большую шайку, не говоря уже о том, что они, если бы даже и вбежали, то захватили бы с собой и пленницу. Торнлей только еще крепче сжал ноздри своей лошади, которая не стояла на месте и, видимо, сильно желала дать знать о себе мустангам краснокожих. В эту минуту он услышал, как Луи Лебар говорил по-английски своей пленнице:

— Вы должны благодарить меня, мисс, за то, что не оскальпированы до сих пор. Как неблагоразумно было с вашей стороны искать убежища в этом лесу, где кишмя кишат краснокожие. Проклятые регуляторы помешали мне захватить вашу кузину, но я все-таки надеюсь, что с помощью воинов Тигрового Хвоста мне удастся отбить ее у них. А если и не удастся, с нас достаточно будет и одной вас, чтобы отомстить нашим врагам. Вы только напрасно утомляете ваши глаза, мисс, все равно никого не увидите. Как ни хитры наши преследователи, а мне все-таки удалось обмануть их. Они теперь стараются догнать индейца, впереди которого на лошади сидит закутанный в белое одеяло другой индеец, которого они принимают за вас, а в это самое время мы с вами спокойно доберемся до лагеря Тигрового Хвоста, мисс Магоффин.

Торнлей из себя выходил от гнева, слушая речь Лебара, но в то же время не мог не сознавать, что злодей говорил правду, потому что как раз в эту минуту он услыхал ружейные выстрелы и конский топот в направлении, диаметрально противоположном тому, которое избрал похититель девушки.

Впрочем, в словах Луи Лебара было нечто такое, что было и приятно услышать молодому человеку: он узнал о прибытии регуляторов и о том, что Луизиане удалось найти этих добровольных защитников угнетаемого мирного населения Техаса.

Лебар в это время о чем-то шепотом переговаривался с одним из индейцев, игравшим, очевидно, роль предводителя отряда краснокожих. Затем он разразился веселым хохотом и, обращаясь к пленнице, сказал:

— Слышите, как они усердно стреляют, мисс Магоффин? Как быстро, однако, они скачут. Судя по тому, что выстрелы стали едва слышны, они теперь должны быть уже далеко. Что, если бы им сказать, что они проехали мимо нас и гонятся сами не зная за кем, то-то разозлились бы эти идиоты регуляторы. Но только не вздумайте кричать, мисс Магоффин, потому что тогда, к величайшему сожалению, придется убить вас. А мне, признаюсь вам, не хотелось бы этого делать, потому что я дал слово Тигровому Хвосту доставить вас ему здравой и невредимой. Вас ожидает честь сделаться женой вождя семинолов, а в награду за это вождь обещал мне помочь захватить вашу очаровательную кузину, которая будет моей женой. Сейчас мы поедем с вами в лагерь к семинолам, откуда вашим друзьям трудненько уже будет выручить вас.